Лиза Клейпас: Это случилось осенью

Долго никто не решался заговорить, но графиня все-таки проворчала:

— Не важно, что станет со мной, главное — я не дала ему испортить нашу кровь.

Ливия смотрела на мать с жалостью и презрением.

— Маркусу всегда все удается, — сказала она мягко. — Еще в детстве его научили добиваться невозможного. А теперь, когда у Маркуса есть за кого сражаться… Да разве он перед чем-нибудь остановится?

Конечно, Лилиан была до предела встревожена и напугана, но ее все-таки сморил сон, вероятно, сказывалось действие эфира. Она заснула в углу кареты, но скоро проснулась, почувствовав, что карету больше не трясет. Спина болела, ноги затекли. Лилиан потерла заспанные глаза и подумала: «Хорошо бы все это оказалось сном». Вот сейчас она окончательно проснется и увидит стены своей спаленки в Стоуни-Кросс-Парке. А еще лучше, если она окажется в широкой постели с Маркусом… Но она открыла глаза и увидела, что сидит в карете Сент-Винсента. Сердце Лилиан упало.

Дрожащими руками она потянулась к шторке на окне кареты. За окном был ранний вечер. Последние лучи заходящего солнца слепили глаза, пробиваясь сквозь редкую дубовую рощу. Карета стояла возле постоялого двора под названием «Бычий аппетит». Это был большой постоялый двор с конюшней, где могла бы разместиться по крайней мере сотня лошадей. Три больших дома, соединенных между собой, предоставляли кров многочисленным путникам, направляющимся в Шотландию.

Уловив движение сбоку от себя, Лилиан хотела было повернуться, но не успела. Схватив ее за запястья, Сент-Винсент завел ее руки за спину.

«Что?» — хотела она спросить, но в этот момент на запястьях защелкнулись холодные металлические кольца. Она попыталась освободиться, но защелки оказались прочными, «Наручники», — догадалась она.

— Негодяй! Трус! — Ее голос звенел от гнева. — Подонок! Он закрыл ей рот куском ткани, и уже через минуту она сидела с кляпом во рту.

— Простите, — прошептал Сент-Винсент ей на ухо, нимало не смутившись. — Не советую выдергивать руки, дорогая. У вас будут синяки. Наручники — презабавная игрушка, — промурлыкал он, поглаживая ее скованные запястья. — Некоторые дамы из числа моих знакомых очень любят с ними поиграть.

Он развернул ее лицом к себе и рассмеялся, глядя в ее непонимающие глаза:

— Моя невинная девочка! Как приятно будет тебя учить…

Пытаясь вытолкнуть кляп сухим языком, Лилиан недоумевала: как может такая прекрасная оболочка скрывать столь лживый и коварный характер? Если бы внешний облик человека отражал его внутреннюю суть, перед ней сейчас стоял бы бандит с волосами цвета сажи, весь покрытый бородавками. Несправедливо, что такое бездушное чудовище, как Сент-Винсент, было наделено столь изысканной красотой.

— Я вернусь быстро, — сказал он. — Сидите смирно и не вздумайте поднять шум.

«Прекрасный негодяй», — горько подумала Лилиан.

Страх опять схватил ее за горло своей липкой рукой. Она смотрела, как Сент-Винсент открыл дверцу кареты и спрыгнул на землю. Сумерки быстро сгущались. Наступил вечер. Лилиан сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и хорошенько подумать. Несомненно, ей представится возможность бежать. Ждать — вот и все, что ей нужно делать.

Наверняка в поместье давным-давно заметили ее отсутствие, стали обыскивать дом и окрестности. И все это время графиня сидела и молча ждала, довольная, что ловко устранила хотя бы одну ненавистную американку. Что сейчас думает Маркус? Нет, об этом нельзя думать. В глазах предательски защипало. Ни за что! Она не позволит себе расплакаться Сент-Винсент не должен видеть, как ей плохо. Она не доставит ему такой радости.

Интересно, каков механизм этих запоров? Изогнувшись, она попыталась разглядеть наручники. Бесполезно! Лилиан откинулась назад и расслабилась, не спуская глаз с дверцы кареты. Вскоре дверцу открыли.

Сент-Винсент сел на свое место и дал кучеру знак трогать. Карету слегка затрясло. Они проезжали по дворику позади конюшни.

— Через минуту я отведу вас наверх, в комнату, где вы сможете справить личные нужды. К сожалению, мы не можем здесь задержаться, чтобы поужинать. Но я обещаю: на рассвете вы наконец-то поедите.

Карета опять остановилась. Сент-Винсент схватил ее за руки и притянул к себе. Голубые глаза блеснули, когда сквозь тонкую сорочку в распахнутом вороте платья проступили очертания ее груди. Сент-Винсент набросил на Лилиан свое пальто, чтобы никто не увидел наручники и кляп, а потом перекинул ее через плечо.