Джоанна Линдсей: Пленник моих желаний

Габриела, наблюдавшая медленное угасание матери, была вне себя от горя. Пусть она не одобряла одержимости матери Альбертом и ее нежелания хоть как-то спасти свой брак, но горячо ее любила и делала все, чтобы хоть как-то развеселить: уставила комнату матери цветами, за которыми охотилась по всей округе, читала вслух и даже настояла, чтобы их экономка Марджери проводила целые дни у ее постели, поскольку та была ужасно болтливой и отличалась необычайным остроумием. Марджери служила у них несколько лет. Уже немолодая, с ярко-рыжими волосами, живыми голубыми глазами и россыпью веснушек по лицу и шее, она была преданной, честной и совсем не благоговела перед аристократами. Кроме того, она обладала добрым сердцем и считала Бруксов своей семьей.

Габриела уже начала надеяться, что ее усилия приносят плоды и воля матери к жизни постепенно возвращается. Мать даже начала есть и перестала упоминать Альберта. Поэтому девушка была вне себя от горя, когда среди ночи мать неожиданно умерла.

Габриела не без основания посчитала, что мать зачахла от горя, хотя и об этом она никогда не расскажет отцу. Но после смерти матери девушка осталась совершенно одна. И хотя в деньгах она не нуждалась, поскольку Карла сама считалась женщиной богатой и наследницей фамильного состояния, Габриеле предстояло получить их только по достижении двадцати одного года, а до этого было еще далеко. Отец, правда, регулярно посылал ей содержание, да и в доме хранились немалые суммы, которых хватило бы надолго, и все же девушке только исполнилось восемнадцать.

Кроме того, ей предстояло перейти под покровительство опекуна: об этом упомянул поверенный Карлы Уильям Бейтс, когда читал завещание. Охваченная скорбью, Габриела тогда не обратила на это особого внимания, но когда ей назвали имя опекуна, была потрясена и возмущена. Все знали этого человека как отъявленного распутника, охотившегося на собственных горничных. Как-то на пикнике он ущипнул Габриелу за попку, а ведь тогда ей было всего пятнадцать лет!

Нет, опекун, а тем более такой, ей ни к чему! У нее еще жив отец! Ей просто нужно найти его!

И девушка преисполнилась решимости отправиться в путь. Правда, при мысли о том, что придется только что не обогнуть земной шар, оставив позади все, что было знакомо и дорого, ее одолевал страх. Дважды она едва не передумала. Но наконец поняла, что иного выхода нет. По крайней мере Марджери согласилась поехать с ней.

Путешествие оказалось гораздо более легким и приятным, чем она ожидала. Никто не расспрашивал, почему она путешествует в обществе только одной служанки. Мало того, она была под защитой капитана и намекала, что, едва корабль встанет на якорь, в гавани ее встретит отец, — невинная ложь, предназначенная для того, чтобы заткнуть рты любопытным.

Но сейчас мысли об отце и о возможности его отыскать лишь ненадолго отвлекли ее от суровой действительности. Ноги затекли от долгого сидения в бочонке. Габриела без труда скрылась в нем с головой: она была очень тоненькой и невысокой. Но когда она задвигала крышку, в спину вонзилась острая щепка, и дотянуться до нее не было никакой возможности.

Кроме того, она и не подозревала, что пираты существуют до сих пор и имеют наглость нападать на суда. В Лондоне считали, что пиратов извели еще в прошлом веке и либо всех перевешали, либо помиловали и забрали на флот. Плавание в теплых водах Карибского моря считалось не более опасным, чем прогулка по английской деревне. Не будь она так уверена в этом, ни за что не отправилась бы в эту часть света. И все же сегодня собственными глазами узрела пиратский флаг!

Желудок девушки свело от ужаса. И даже несмотря на это, ей очень хотелось есть, что только ухудшало ее состояние. Она пропустила завтрак и намеревалась исправить положение за обедом, но пиратский корабль появился задолго до обеда, и с того времени прошло несколько часов. По крайней мере так казалось скорчившейся в бочонке девушке, и конца ее испытанию не было.

Можно было только предположить, что они ускользнули от преследования, но если это так, Эйвери, наверное, пришел бы за ней!

Громкий взрыв неожиданно сотряс корабль. За ним последовал другой, третий… Значит, битва началась. Едкий пороховой дым проникал даже сюда, в трюм. До Габриелы доносились оглушительные крики, вопли и стоны умирающих, и, наконец, наступило долгое, жуткое молчание.

Кто же победил?

Габриелу трясло от нервного возбуждения. С каждой минутой паника все нарастала. Скоро у нее самой начнется истерика! Странно, что она еще держится! Но если атака пиратов отбита, Эйвери уже должен прийти за ней… а вдруг он ранен и лежит без памяти или даже… мертв! Посмеет ли она выбраться из укрытия и проверить, как обстоят дела?!