Паола Маршалл - Английский подснежник

Наконец, Дина остановилась у дверей библиотеки и поняла, что ошибалась. Внутри кто-то был. И этот «кто-то», как ни странно, играл на гитаре. А самое странное, что играл он мелодию Вивальди, которую Дина однажды слышала в Оксфорде на концерте, куда ходила вместе с Па.

Мгновение девушка колебалась, подумывая о бегстве, затем, прижав к себе блокнот с пеналом, приняла решение, навсегда изменившее ее жизнь. Она открыла дверь и вошла в библиотеку, чтобы встретиться с неизвестным музыкантом…

Он сидел на длинной низкой скамье у окна, лицом к двери, склонившись над гитарой. Дина застыла как вкопанная.

Она впервые видела такого красивого мужчину. Красивого настолько, что от восхищения у нее захватило дух. Он был похож на статую Аполлона Бельведерского. Его лицо и фигура отличались такой же классической красотой, глаза были голубыми, как небо, а кудри отливали золотом.

Его наряд казался столь же безукоризненным. Рядом с ним Дина почувствовала себя замарашкой. «Это нечестно: иметь такую внешность и такой талант, — с болью подумала она. — Нечестно, когда одним дается так много, а другим ничего».

Играя, он не сводил с нее своих удивительных глаз. Хотя мелодия была очень сложной, пальцы Аполлона двигались с такой божественной точностью, словно он и был творцом музыки.

Все завершилось. Он встал, положил гитару на скамью и направился к Дине, зачарованной его ростом и неотразимой внешностью.

С поклоном он произнес:

— Должно быть, вы леди Дина Фревилль, сестра Виолетты. Простите, что не встал и продолжал играть, когда вы вошли, но я отношусь к музыке с уважением, и вы, надеюсь, тоже.

Аполлон взял ее безвольную руку, поцеловал тыльную сторону кисти и отпустил. Он продолжал говорить, видимо, догадавшись, что от изумления девушка утратила дар речи.

— Позвольте представиться. Я Джейкоб… Коби Грант из Нью-Йорка. Лорд и леди Кенилворт любезно пригласили меня в Мурингс. Наша встреча необычна, но надеюсь, вы не в обиде на меня за это.

Так это и есть ее американский спаситель, которого она считала пожилым чудаком!

Рядом с ним Дина чувствовала себя словно под властью чар или гипноза. Внезапно она поняла, почему слуги так говорили о нем. Он был загадкой… да, загадкой. И последним любовником Виолетты, в этом у нее не было сомнений.

Севшим голосом она ответила:

— Конечно, я не обижаюсь, ведь вы были так добры, что прислали за мной двуколку на станцию. К тому же я люблю необычные встречи, а вы так замечательно играли! — Не сдержавшись, Дина добавила, — Но почему именно в библиотеке, мистер Грант?

Ее слова развеселили Коби. Она так непохожа на сестру, так непохожа на образ, который он представлял себе после едких отзывов Виолетты. Она напоминает молодую Сюзанну. В ней тоже чувствуется уязвимость, желание защититься. Но Сюзанна всегда знала себе цену, а эта девочка — нет.

Кроме того, Сюзанна была красавицей, а Дина явно считает себя дурнушкой. Она еще наполовину ребенок, но Коби уже видел в ней зарождающуюся красоту.

Ответил он ей серьезно, чтобы не обидеть ненароком.

— Удобное место, леди Дина. Сюда редко кто заходит (по крайней мере, так сказал дворецкий), а значит, меня вряд ли бы кто-нибудь потревожил.

— Вы играли Вивальди? Мне нравится Вивальди. Я думаю…

Дина запнулась, не зная, стоит ли продолжать. Он мог посмеяться над ней за глаза; девушка знала, что сестра часто так поступала, когда у нее хватало глупости поделиться с Виолеттой сокровенными мыслями, но все-таки решила продолжить…

— Его музыка напоминает мне журчащие фонтаны. Струи вздымаются и падают, становятся то шире, то тоньше, а затем собираются в один огромный столб воды и обрушиваются в бассейн…. Только… только… последние ноты продолжают звучать, в отличие от капель.

Надо быть сумасшедшей, чтобы делиться своими фантазиями с американским дикарем (как их обычно называл Рейни) и, к тому же, с одним из наперсников Виолетты. Но играл он так прекрасно, что наверняка вкладывал в свою игру живые чувства.

Если Коби и удивили ее слова, то он ничем не выдал удивления. Вместо этого поднял гитару и, стоя, заиграл снова.

На этот раз он играл еще более вдохновенно, и последние несколько нот еще дольше звучали в воздухе — словно водяные капли, медленно оседающие в бассейн.

Он ничего не сказал, лишь вопросительно поднял брови.

Дина вздрогнула.

— Да, что-то вроде, — выдавила она, наконец. — Жалко, что Па вас не слышит.

Коби кивнул. Кто такой Па, он не стал спрашивать: догадался и сам. Сегодняшним утром Виолетта рассказала ему историю своей единоутробной сестры. Коби мог только радоваться, что вовремя узнал о пренебрежительном отношении Виолетты к бедной девочке. Она бросила свою сестру на железнодорожной станции, словно ненужную вещь.