Соня Пелтон - Тайное сокровище

«Ты должен убить ее… ДОЛЖЕН УБИТЬ!»

Эти слова ни на мгновение не замолкали в сознании молодого человека, когда он пробирал­ся все дальше в глубь леса, преследуя девочку, обреченную на смерть. Сможет ли он вынести полный ужаса взгляд невинного ребенка, когда всадит нож в нежное тело? Ему было страшно думать об этом. Но прячась в тени деревьев, на­блюдая, выжидая, он продолжал идти за девоч­кой с рыжими волосами.

Она не надевала капюшон, и убийца шел за яркими язычками пламени, которые, казалось, играли в каждой спускающейся до тонкой та­лии, танцующей пряди. Девочка выглядела такой юной! Он никогда не видел ее лица, прос­то было сказано – он узнает жертву по темно-фиолетовому плащу и огненным волосам.

Девочка двигалась быстро, оглядываясь че­рез каждые десять-двенадцать шагов, и все еще оставалась вне досягаемости. Вытащив длин­ный, покрытый драгоценными камнями кин­жал, молодой человек прибавил шагу. И вдруг он услышал лай собак. Охотники! Судя по шу­му, они приближались.

Девочка уже бежала. Стройные ножки стре­мительно неслись над землей, за спиной развевался плащ. Она начала задыхаться и все чаще вглядываться в мрачные лесные тени, словно точно знала, что кто-то скрывается там, хотя понятия не имела, что ей угрожает – убийца приблизился настолько, что смог рассмотреть ее длинные и густые темно-рыжие ресницы.

На поляну выскочили собаки. Молодой чело­век понял, что его «дичь» ускользнула, так как в кустах уже звучали голоса людей, и вздохнул с облегчением.

Первым показался богато одетый мужчина, пристально взглянул на девочку и заговорил с ней.

А черное одеяние убийцы слилось с темнотой леса, лишь на мгновение блеснул обнаженный клинок и исчез в ножнах. Молодой человек бес­следно растворился в лесном сумраке.

Англия, 1422 год

– Не знаю почему, но мне кажется, будто Отем в опасности, – заговорила прекрасная баронесса, не отводя взгляда от окна. Она нерв­но сжала заостренный драгоценный камень, сверкавший на груди, и не заметила, как тонкая струйка крови потекла по изящной руке.

Орион Сатерлендский подошел к жене и неж­но поцеловал ее в затылок.

– Почему же, любовь моя?

– Предчувствие…

Слегка повернув голову, баронесса обратила затуманенный слезами взор на двух борзых, рыжевато-коричневую и белую с черными пят­нами, которые лежали возле огромного резного кресла из дуба, обитого ярким золотистым сит­цем. Черные как смоль волосы и платье темно-синего атласа подчеркивали аристократическую бледность лица молодой женщины.

Орион ласково погладил руку жены.

– Гм… Женская интуиция. Я кое-что знаю об этом благодаря моей прекрасной супруге.

Элизабет, наконец, вышла из оцепенения и, взяв руку мужа, прижала ее к своей щеке.

– Женская интуиция, – повторила она. – Отем уже женщина.

– Отем все еще девушка, хотя ей двадцать один год.

– Двадцать, – поправила Элизабет и, при­подняв бровь, добавила: – Однако я не могу сказать с уверенностью, никто не знает истин­ного возраста Отем. Но какое значение имеет возраст? – она вздохнула, посмотрев на загоре­лую руку, поглаживающую ее рукав. – Разве весеннее солнце, заглядывающее в окна, не дает ощущения тепла и блага всем?

Сегодня Орион намеревался обсудить с же­ной проект обновления старого замка – недавно он завершил постройку нового крыла здания и хотел продолжать работы, но сейчас решил от­ложить этот разговор.

– Я тоже беспокоюсь о девушке, но ты при­нимаешь близко к сердцу недомогания и несчас­тия буквально каждого в замке, да и проблемы жителей деревни не оставляют тебя равнодуш­ной. Но я тоже тревожусь по поводу нашего будущего ребенка.

– Почему? – спросила Элизабет с гортан­ным смешком.

Он может оказаться таким же своевольным, как и наша четырехлетняя малышка Мари-Николь!

– Он? – живо откликнулась баронесса, хотя в глубине сознания по-прежнему билась мысль об Отем Мюа.

– Если это будет еще одна «она», твоя хоро­шенькая головка пойдет кругом от двух дочерей в замке Сатерленд, – Орион помолчал, потом поцеловал гладкую щечку Элизабет. – Отем не наша дочь, она одна из многочисленных сирот, пришедших в наш замок под твое крылышко.

– Хотя ей и двадцать лет, Отем напоминает только что появившуюся на свет бабочку. Она ничего не знает о мужчинах и о том, что они могут… ты понимаешь меня.

– О да, мои рыцари уже обратили на нее внимание. Прелестное создание, едва ли осо­знающее свою власть ослеплять и очаровывать. Совсем как ты, когда появилась здесь впервые, – Привычным жестом он погладил блестящие черные волосы.