Шелли Такер: Не удержать в оковах сердце

— Такова расплата за то, что ты владелец самого известного магазина корабельных товаров на всем Юге. Покупатели убеждены, что у тебя продаются самые лучшие товары. Не говоря уже о том, что здесь всегда можно получить советы специалиста.

— Это правда. — Пододвинув жене кресло, Николас усадил ее, обращаясь с ней так, словно она была сделана из фарфора. — Из нас с Ману фермеры получились никудышные, но вот втроем, — он кивком головы указал на спорщиков в соседней комнате, — удалось добиться кое-какого успеха.

— Кое-какого успеха, — усмехнулась Саманта, которая знала, что он просто скромничает. Денег, вырученных от продажи рубина, а также скопленных ею за те годы, когда она занималась воровством, и отложенных на посевные материалы, хватило на то, чтобы трое компаньонов основали свое дело. Их опыт мореходства и знание кораблей, а также репутация самых честных дельцов в городе сделали остальное… хотя о Николасе по-прежнему ходили всякие слухи.

Поговаривали, что у него темное прошлое. Время от времени кто-нибудь в Чарльстоне даже произносил шепотком слово «пират».

Но в колониях жило множество людей с темным прошлым, а любой человек, который видел, как Николас Джеймс бережно и заботливо относился к своей жене, не поверил бы, что он когда-то был опасным человеком.

— Ну что? — спросила Сэм, повернув к мужу сияющее, счастливое лицо. — Будем мы сегодня обедать?

— Нельзя надолго оставлять там корзинку с едой, — проворчал Николас, искоса поглядывая сквозь окно на стоящую на столе корзинку. — Как только этот волчонок замолчит, чтобы перевести дыхание, и учует, что в комнате есть еда, он слопает ее моментально, так что никому другому и крошки не достанется.

— Парнишка все еще растет, — рассмеялась Сэм. Поначалу отношения между Николасом и Колтоном были весьма прохладные; потребовалось несколько месяцев, чтобы они начали называть друг друга по имени. Мало-помалу между ними возникло взаимное уважение, которое перешло в искреннюю дружбу.

— Ты принесла мне гноччи? — спросил Николас, игриво теребя отделанный кружевом рукав ее платья.

— И пасту тоже, — кивнула. Сэм. — Госпожа Каскарелли принесла мне целую кастрюлю в благодарность за то, что я помогла сшить свадебное платье для ее дочери.

Они оба пристрастились к пикантной итальянской кухне во время медового месяца в Венеции. Они поженились на вилле на берегу Адриатического моря на закате в один прекрасный осенний день.

Свадебный подарок Николаса был приколот у нее изнутри к лифу платья возле сердца — золотые крошечные кандалы, украшенные сверкающими рубинами.

Николас не раскрывал секрета до самой свадьбы, дав ювелиру указание выбрать для среза самые лучшие грани из большого рубина, прежде чем продать его.

Взглянув на мужа, Сэм заметила, что он вдруг стал серьезным.

— Что? — с беспокойством спросила она. Он редко хмурился последнее время. — Что-нибудь случилось?

— Нет, — прошептал он, глядя на нее восхищенно. — Все в порядке… только кое-что меня удивляет.

— Что именно? — Она подняла руку и погладила его заросшую бородой щеку.

— Было время, когда я думал, — сказал он, закрывая глаза, — я думал, что ты своего рода наказание, ниспосланное мне Господом за мои грехи. Но это не так. Ты дар Божий, — прошептал он. — Несмотря на все мои прегрешения в прошлом, Господь меня любит и послал тебя в мою жизнь. Тебя и… — открыв глаза, он легонько погладил ее живот, — … и нашего ребенка.

Сэм крепко обняла его.

— А ты подарок судьбы для меня. Я люблю тебя, Николас.

Обняв ее, он спрятал лицо в ее волосах.

— Обещаю тебе, Боже милостивый, обещаю, что буду дорожить этими дарами до конца своих дней.

Сердце Сэм переполнилось счастьем, а на глазах выступили слезы. Он поцеловал ее и подхватил на руки.

— Николас, — запротестовала она, замирая.

— Что такое, женушка? — спросил он, направляясь к двери.

— Куда мы идем?

— Домой.

— А как же обед?

На губах его появилась озорная улыбка.

— У меня есть на примете кое-что получше обеда.

Сэм обняла его за шею, и он, переступив порог, вышел с ней на руках на залитую солнцем улицу.

— Я окончательно убедилась, господин Джеймс, что вышла замуж за неисправимого бродягу-авантюриста.

— Так оно и есть, госпожа Джеймс, — рассмеявшись, согласился он. — Вы, как всегда, абсолютно правы.