Пенелопа Томас - Похититель сердец

Железная рука схватила девушку за тонкую шею. Другая рука вмиг разорвала до пояса платье, причем вместе с платьем разорвалась и тончайшая ткань сорочки, обнажив грудь. Долли пыталась закрыться руками, но сквайр прижал их к бедрам. Разжигаемый отчаянными криками насилуемой, Бизли наклонился и укусил несчастную за левый сосок. На глазах у Даморны выступили слезы. Изо всех сил она ударила Бизли коленом в пах, но колено словно ушло в нечто, весьма напоминающее перину: сквайр был невообразимо жирен. И все-таки он отлетел назад, со свистом выпуская воздух изо рта и держась обеими руками за ушибленное место.

Почувствовав свободу, Даморна попыталась удрать, но тотчас была схвачена. Она обернулась и увидела, что нога сквайра наступила ей на подол. Девушка, стараясь высвободить подол из-под башмака, начала с силой дергать тонкую материю, но Бизли ловко притянул ее к себе, изрыгая страшные ругательства.

Даморна завалилась на пол, стукнувшись виском о каминный угол. Не успела она подняться, как сквайр бросился вперед, откинув ногой скамейку, и обрушился на девушку. От веса этой туши девушка задохнулась и не смогла даже пошевелиться.

— Ты поплатишься за свое упрямство и дерзость! — прорычал Бизли. — Я сделаю все так, что белый свет будет не мил тебе!

Он начал возиться с пряжкой ремня. Мысль о том, что должно сейчас случиться, привела Даморну в оцепенение, но только на мгновение. Вскоре она дрожащей рукой дотянулась до чего-то тяжелого и холодного: то была металлическая решетка для дров в камине. Даморна схватила ее и с размаху опустила на голову сквайру. Послышался хруст, затем стон, затем насильник подался несколько вперед. Обмяк. Замер. Он неподвижно лежал на Даморне, придавив ее к полу своим огромным весом. Струйка крови медленно стекала по его лбу. Вся дрожа, Даморна кое-как столкнула с себя сквайра. Тот лежал на полу все так же неподвижно. Он казался как-то странно спокойным, так что напоминал старика Хоттона, когда тот умер. Даморна склонилась над Бизли и прислушалась: нет, никакого дыхания не было слышно! Она не услышала ничего, кроме оглушающего стука собственного сердца.

Господи! Она убила его!..

Даморна отшатнулась от тела: ее непременно повесят за содеянное. То обстоятельство, что она убила сквайра в процессе самозащиты, ровным счетом ничего не будет значить для судей. Бизли был человеком богатым и знатным, а кто она? Плюнуть и растереть!

Девушка тупо глядела на струйку крови, бежавшую на пол из проломленной головы сквайра и изо всех сил пыталась собраться с мыслями. Исчезновение Бизли будет замечено весьма скоро. Конечно, все сначала решат, что он засел с вечера в какой-нибудь деревенской таверне. Потом наиболее догадливые селяне начнут, похихикавая гаденько, рассуждать о том, что хозяин — натура пылкая и страстная и едва ли вернется к утру. И однако слишком ясно, что к завтрашнему полудню деревня уже забьет тревогу. Что ж, к этому самому завтрашнему полудню она будет уже очень и очень далеко от своей жалкой хибарки!..

Тем не менее время шло, и довольно стремительно. Пока у Даморны «гостил» сквайр, на окрестности успела сползти ночь. В нескольких шагах от ворот фермы, привязанная к вербе, мирно пощипывала травку лошадь Бизли. Даморна замерла перед ней в некоторой нерешительности: увести или не увести? Натурально, убийство сквайра было непреднамеренным. Девушка никогда не совершала преступления более тяжкого, чем кража булавки. Но обернувшись на труп сквайра, она как-то странно расхохоталась. Черт возьми, ведь дважды ее не смогут повесить! А будет она вздернута за убийство или за кражу лошади — не все ли равно!

Даморна решилась на этот шаг, и теперь нужно было лишь собрать все необходимое для дороги. И кстати, выбрать место, куда отправиться. Ясно, что нельзя останавливаться в деревнях или захолустных городках: там ее непременно начнут расспрашивать обо всем на свете, что непременно завершиться арестом. Есть только одно место, где ею не будут слишком сильно интересоваться. И это место — Лондон!

Дилижанс еле тащился, подпрыгивая на ухабах, ныряя в глубокие ямы с жидкой грязью, которыми была испещрена дорога. С каждым толчком Даморна все больше и больше верила в то, что кучер вознамерился доставить пассажиров в Лондон если не мертвецами, то, по крайней мере, калеками. Она уже жалела, что продала в Ридене принадлежавшего Бизли мерина. Всю выручку ей пришлось отдать за место в «Летучем Голландце». Девушка пробовала торговаться при продаже лошади, но покупатель сказал, что у него, видите ли, нет больше денег. Впрочем, он не спрашивал, откуда у нее конь, а это тоже играло не последнюю роль, и Даморна уступила, хотя и почти за бесценок.