Кэтлин Вудивисс: Пламя и цветок

Он оглянулся, заметив необычно нарядную племянницу, и выражение неясной муки скользнуло по его лицу.

— Сегодня ты чудесно выглядишь, детка, думаю, в честь прибытия Уильяма? — Он уселся в кресло и улыбнулся.

— Тетя Фанни позволила мне переодеться, дядя, — ответила Хэзер.

Минуту он попыхивал трубкой, не сводя с девушки глаз.

— Да, так я и думал, — вздохнул он. — Она готова на все, лишь бы угодить братцу, хотя он того не стоит. Однажды Фанни отправилась в Лондон повидаться с ним, а Уильям даже отказался ее принять. Она, конечно, не осмелится напомнить ему об этом, и он будет удовлетворен. Еще бы, к чему ему такая родственница, если он водит дружбу с богачами!

Представляя собой не вполне точную копию собственной сестры, Уильям Корт оказался одного роста с Фанни и на голову выше Хэзер. Его фигура еще не расплылась, как у сестры, но было ясно, что с годами это различие исчезнет. Лицо Уильяма было багровым и одутловатым, с тяжелой челюстью и отвислой нижней губой, на которой постоянно блестела слюна. Уильям то и дело вытирал губу кружевным платком, издавая такие звуки, словно прочищал нос. Приветствуя Хэзер, он коснулся ее руки своей тошнотворно мягкой ладонью, а когда склонился над ней в поцелуе, Хэзер с трудом подавила дрожь отвращения.

Одежда Уильяма свидетельствовала о его утонченном вкусе, чего нельзя было сказать о манерах. Светло-серый с серебристым оттенком костюм, белая рубашка и чулки только подчеркивали багровый оттенок его обветренных рук и лица. Уильям Корт не привлек внимания Хэзер. Она заметила, что Уильям облачен в облегающие до неприличия панталоны, и поняла, что их задачей было выставить напоказ мужские достоинства обладателя этих панталон.

Он прибыл в наемном ландо с разодетым кучером, который сразу же принялся распрягать двух серых в яблоках лошадей. Хэзер заметила, с каким пренебрежением кучер взглянул на бедно одетых обитателей хижины. Да и убогий сарай был явно неподходящим местом для чистокровных рысаков. Но он никак не выразил своего раздражения и продолжал заниматься лошадьми и экипажем.

С прилизанными мышиного цвета волосами, в туго накрахмаленном платье и переднике, тетка Фанни выглядела словно неприступная крепость. Несмотря на всю свою неприязнь к изящным нарядам, этому дьявольскому соблазну, ей явно было приятно увидеть брата в дорогом костюме, и она хлопотала над ним, как клушка над цыпленком. Хэзер никогда еще не видела, чтобы тетка так заботливо относилась к кому-то. Уильям Корт был польщен столь радушным приемом. Хэзер не стала прислушиваться к причитаниям тетки и молчала до тех пор, пока за ужином разговор не зашел о последних лондонских новостях. Хэзер словно очнулась, надеясь услышать что-нибудь о прежних знакомых.

— Наполеон бежал, и все считают, что после поражения в Египте он вернется во Францию. Нельсон хорошо проучил его. Клянусь Иовом, теперь Наполеон призадумается, прежде чем тягаться с нашим флотом! — разглагольствовал Уильям.

Хэзер заметила, что Уильям говорит правильнее, чем его сестра, и подумала, что он явно окончил школу.

Тетка Фанни вытерла губы ладонью и подхватила:

— О чем только думал Питт, пожалев лягушатников? Теперь они сели ему на шею, в придачу к ирландцам! Перестрелять их надо, и кончено!

Хэзер прикусила губу.

— Ирландцы — да по мне, это сущие скоты, бестолочи! У них нет ни капли соображения! — продолжала тетка Фанни.

— Сейчас Питт пытается заключить с ними союз — может, это удастся в будущем году, — заметил дядя Джон.

— Разумеется, если они не перережут нам глотки!

Хэзер в замешательстве взглянула на дядю, встревоженная словами тетки. Джон опустил глаза и допил свой эль одним глотком. Вздохнув, он бросил взгляд на кувшин с элем, находящийся под неусыпной охраной Фанни, и отставил кружку.

— Янки ничем не лучше! Они перережут глотку кому угодно, даже не задумываясь! Помяните мое слово, нам еще придется воевать с ними, — возразил Джон, раскуривая трубку.

Уильям прищелкнул языком, и на его щеках заходили желваки.

— Сейчас в Лондоне из-за них стало опасно — они ведут себя там как хозяева. Кое-кого из них уже завербовали, но теперь они стали осторожнее, держатся все вместе, а в город из порта выходят только толпами. Им совсем не по вкусу служить на британских кораблях. Да, это осторожный народ. Кое-кто имеет дерзость мнить себя джентльменом. К примеру, тот же Вашингтон. Теперь у них появился еще один выскочка, Адамс, и янки избрали его своим правителем. Это возмутительно! Но так продолжаться не может. Их прогонят отсюда, как собак!