Виктория Холт - Испания для королей

Фердинанд бережно уложил мальчика в постель, затем вместе с его матерью на цыпочках вышел из комнаты.

Оказавшись в своей спальне, она с неожиданной злостью заметила:

– Возможно, в будущем ты обзаведешься законными сыновьями – наследниками титулов и короны, – и все же ни один из них не будет любить тебя, как этот мальчик.

– Боюсь, ты права, – вздохнул Фердинанд.

Он закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и посмотрел на свою любовницу. Свеча, которую она держала в руках, отбрасывала на нее неровный свет, и гордость за сына, сиявшая в ее глазах, очень шла ей, была к лицу.

– Может быть, когда-нибудь ты забудешь, что любил меня, – добавила она, – но всегда будешь помнить, что это я родила тебе такого прелестного мальчика.

– Нет, – сказал Фердинанд. – Я не забуду вас обоих. Он привлек ее к себе и поцеловал.

Помолчав, она сказала:

– Утром ты уедешь. Когда я увижу тебя в следующий раз?

– Скоро я опять буду проезжать через Каталонию.

– И заедешь, чтобы взглянуть на сына?

– Нет, чтобы повидать вас обоих. – Он понемногу начинал злиться, но все-таки пересилил себя и произнес эти слова со страстью, которой на самом деле не испытывал, по-прежнему думая о сыне. – Ну не злись, у нас осталось мало времени.

Она подошла к нему, поцеловала его руку.

– Сделай что-нибудь для него, Фердинанд. Дай ему достойное положение, землю… может быть – титул.

– Не сомневайся, я о нем не забуду.

Он подвел ее к постели, и мысли о сыне отступили перед желанием заниматься любовью с его матерью. Позже она сказала:

– Королева Кастилии может не одобрить почестей, которые ты собираешься оказать нашему сыну.

– Не бойся, – грубовато ответил Фердинанд, – он все равно будет удостоен этих почестей.

– Но ведь она – королева…

Фердинанд вдруг разозлился на супругу. Какое она имеет право помыкать им? В Каталонии уже сейчас поговаривают о его зависимости от Изабеллы. Супруг правящей королевы! Разве не унизительно это положение для гордого, сильного мужчины?

– Я никому не позволю стоять между мной и моим сыном! – воскликнул он. – Если хочешь, я могу дать тебе слово: как только архиепископ Сарагосский уйдет в отставку, его сан достанется твоему сыну. И… это только начало, поверь мне.

Виконтесса Эболи откинулась на подушку и закрыла глаза. Итак, она получила все, чего хотела: утолила жажду близости с любовником и удовлетворила свое материнское тщеславие.

Рано утром Фердинанд простился с виконтессой и поцеловал спящего сына. Затем послал слугу на постоялый двор, чтобы тот сказал его спутникам, что он поехал вперед и ждет их на берегу реки Сегре.

Выезжая на дорогу, Фердинанд старался забыть о сыне, с которым должен был расстаться, и сосредоточиться на задаче, стоявшей перед ним.

Он подозвал одного из слуг, ехавших следом.

– Тебе что-нибудь известно о Ксимене Гордо? Ведь это он теперь хозяйничает в Сарагосе?

– Говорят, этот человек – величайший пройдоха, Ваше Высочество. За ним числится множество тяжких преступлений, а народ все равно поддерживает его.

Фердинанд нахмурился.

– Я не намерен мириться с тем, что Сарагосой правит не мой отец и не я сам, а кто-то третий, – сказал он. – Если этот Гордо думает выстоять против меня, то скоро ему придется раскаяться в своей глупости.

Дальше они поехали молча, и через некоторое время их догнала свита. Фердинанду казалось, что слуги не догадались об истинной причине его отсутствия на постоялом дворе. Тем не менее он понимал, что после того, как выполнит обещание, данное виконтессе Эболи, при дворе пойдут пересуды.

Его разбирала досада. Почему он должен утаивать от всего света визиты к женщине, которая ему нравится? Почему должен придумывать какие-то отговорки? До супружества ему не приходилось стыдиться своего мужского достоинства. Неужели он, Фердинанд Арагонский, всю жизнь будет идти на поводу у Изабеллы Кастильской?

Положение складывалось странное и уж во всяком случае непредвиденное. Когда он впервые встретил свою будущую супругу, его поразила ее уступчивость. Он и предположить не мог, что со временем она станет такой несговорчивой женщиной.

Изабелла обладала двумя странным образом сочетавшимися в ней качествами: мягкостью манер и непреклонной решительностью.

Фердинанд изводил себя этими мыслями и почти не думал о деле, которое поручил ему старый Хуан Арагонский.

В Сарагосе Фердинанда одним из первых встретил самый видный горожанин – собственной персоной Ксимен Гордо. Он ехал по улицам рядом с наследником арагонской короны и благосклонно улыбался собравшимся горожанам.