Джудит О`Брайен - Выйти замуж за лорда

Джозеф ободряюще улыбнулся ей:

– Уверен. Это ты должна сделать сама. Там будет совсем мало придворных. Принц увез с собой в Индию почти всю королевскую свиту. С тобой ничего не случится. Ведь я же выжил. Мне пришлось облачиться в панталоны и позаботиться о туфлях с пряжками.

– Тебе этот костюм был очень к лицу.

– Разве? Вот не ожидал.

– Ты выглядел как маленький принц.

– Ты неосторожна, – предупредил ее муж. – Позволь мне вынуть одно перо из твоих волос. – Он легонько коснулся перьев, приколотых платиновым гребнем, который он подарил жене в это утро.

– Пожалуйста. А то я ненароком начну терять оперение.

Громкий смех герцога Миллингтона эхом разнесся в галерее, где будущие столпы общества ждали своей очереди быть представленными королеве Виктории. Они с недоумением посмотрели на красивого молодого герцога.

– Кто он? – справлялись они друг у друга. – Как ему удалось после изгнания так быстро, без особых усилий, снова вернуться?

Он известен своим трудолюбием. Тихий, прилежный молодой человек, пекущийся о менее счастливой части общества. В его прошлом было что-то достойное порицания, какие-то осложнения, но все потом выяснилось. Не иначе как в этом повинна какая-нибудь скандальная лондонская газета.

Говорили об исключительном чувстве долга у молодого герцога и о том, что сейчас он удвоил свои усилия в этом отношении, объединив свои силы с младшим сыном герцога Боллсбриджа, недавно избранного в парламент. Тот уже успел зарекомендовать себя яркими выступлениями в парламентских дебатах. Вдвоем они становились политической силой, с которой нельзя было не считаться. Не говоря уже о том, что молодой лорд Гастингс оказался ценной находкой для лондонских художественных кругов и его полотна были приняты Королевской академией художеств для предстоящей выставки.

Но больше всего светское общество привлекла сама личность молодого герцога. Все находили его обаятельным. После его женитьбы на Констанс – бракосочетание было весьма скромным – все вдруг стали искать дружбы с этой необычайной парой и удивлялись, почему никто не замечал этого удивительно красивого человека до того, как он унаследовал титул и состояние от какого-то дальнего родственника. Кстати, на поиски молодого наследника ушел целый год. Амбициозные мамаши горестно сетовали на судьбу и потерянный шанс для своих дочерей, а тем оставалось только печально вздыхать, наблюдая, какими глазами молодой герцог смотрит на свою красавицу жену.

– Почему у моего платья должно быть такое глубокое декольте? – шепотом спросила Констанс.

– По той же причине, по которой мне пришлось надеть панталоны и туфли с пряжками. – Джозеф задержал руку на ее голом плече, легонько поглаживая большим пальцем изящную линию ее шеи.

Констанс, глотнув воздуха, испуганно посмотрела на мужа.

– Джозеф, – тихо прошептала она.

– Констанс, – хрипло промолвил Джозеф, сделав вид, что проверяет ее колье, – как ты думаешь, наше исчезновение кто-нибудь заметит?

Губы его коснулись щеки Констанс, она закрыла глаза.

– Констанс, герцогиня Миллингтон! – послышался голос, похожий на трубный глас; прозвучал он из двери в конце дворцовой галереи.

– Герцогине Миллингтон сейчас будет дурно, и от этого могут пострадать башмаки ее супруга, – простонала Констанс.

– Не вздумай испортить мне ботинки. Это последняя пара, которая наконец мне впору. Чтобы раздобыть их, понадобились усилия одной богатой герцогини.

– Джозеф, мне действительно дурно.

– Успокойся и только следуй за этим джентльменом в дурацких шелковых одеждах. Мы бывали и не в таких переделках, Констанс. Я буду ждать тебя в другом конце галереи, а затем нам надо успеть еще хотя бы на один из двух балов.

– Если мне не станет совсем худо.

– Что ж, это несколько омрачает наш праздник.

– Джозеф…

Осторожно взяв ее за подбородок, он поднял ее лицо и пристально посмотрел ей в глаза.

– Помни, Констанс, я люблю тебя. До нашей встречи с тобой, можно сказать, я вообще не жил. Ты спасла меня от одиночества, когда я общался лишь с книгами и стаканом доброго вина. Я обожаю тебя, я люблю тебя каждой клеточкой своего тела, ты завладела каждым уголком своей души. Я всегда буду любить тебя.

Констанс почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. Джозеф смотрел на нее с широкой счастливой улыбкой.

«Не падай в обморок, не наступи на собственный шлейф», – твердила себе Констанс, заставив себя начать медленный путь к трону королевы, стараясь держаться с должным достоинством и требуемой грацией.