Анастасия Эльберг - Женщина не моих снов

– Примерно такого ответа я и ожидала. Как ты? Я слышала, ты был в больнице… какой ужас. Но теперь всё хорошо?

– Да, более-менее. Лучше скажи, как ты. Надеюсь, дела идут на поправку?

– Я могу шевелить пальцами ног! – похвасталась она и тут же продемонстрировала свои достижения, чуть приподняв простыню. – Немного болит спина, но доктор говорит, что очень скоро я смогу встать. Наконец-то, мне так надоело лежать! Я хочу танцевать… доктор сказал, что я обязательно поправлюсь и смогу танцевать.

Правда, это здорово?

Я кивнул и оглядел палату. Тут было немного тесно, но всё же очень уютно. На столике рядом с кроватью лежала стопка книг, крошечный плеер и растрёпанная газета. Закрытый портативный компьютер лежал на одном из стульев.

– Мне всё же дали на себя посмотреть, – продолжила Надья. – Я думала, что всё будет гораздо хуже… хотя, даже если останутся шрамы, пластическая хирургия всегда придёт на помощь. Я тут подумала. А мне ведь почти сорок, Брайан.

– Это тебя беспокоит?

– Да, немного. – Она опустила глаза. – Я лежу и много думаю. И меня часто посещают разные… неприятные мысли. Вроде того, что я многого не сделала… и сделала много лишнего. Понимаешь?

– Понимаю. Но тебе следует думать о хорошем. Когда ты выздоровеешь, мы пойдём на танцы.

Надья подняла брови.

– Правда? И ты будешь танцевать клубные танцы?

Я обречённо вздохнул.

– Наверное, придётся научиться. Я решил, что в этом что-то есть.

– Ах. – Она улыбнулась. – Вот это будет здорово!

– А ещё мы пойдём в театр.

Она с задумчивым видом покрутила на пальце обручальное кольцо.

– Я хотела сказать, что мне очень стыдно за… ты понимаешь. Не знаю, какая муха меня укусила. До сих пор вспоминаю, как ты на меня тогда смотрел… я не хочу, чтобы ты на меня так смотрел. Я понимаю, что после всего этого тебе будет сложно относиться ко мне так, как раньше… но, может, ты всё-таки постараешься?

Я взял её за руку.

– Я постараюсь. Обещаю. А теперь тебе надо приступать к поглощению конфет, иначе они растают.

– Кто-то сказал "конфеты"? Это интересно! Пожалуй, я тоже присоединюсь!

Рэй подошёл к нам.

– Значит, вы тут едите конфеты, а меня даже не позвали? Очень хорошо! – Он посмотрел на меня. – Брайан. Ты знаешь, как ты меня напугал? Я прилетел только вчера! Как я должен себя чувствовать, когда я сижу в каком-то дурацком сирийском отеле, а мне звонят и заявляют, что ты, оказывается, в больнице? Мало того, что я не смог отменить командировку, и с Надьёй сидел папа, а у меня от нервов дёргался глаз, так ещё и ты! Ну, вроде бы ты жив-здоров. Хотя на здорового пока что не похож. Дай-ка я тебя обниму.

Мы обнялись, и мой друг присел на край кровати.

– Уф, – сказал он и потряс головой. – Мне нельзя столько нервничать – иначе я буду часто просить отпуск.

– Куда уж чаще, – заметил я. – Тут, разумеется, не курят?

– Курят, конечно же, – возразила Надья. – Брайан, когда врач – мужчина, а пациентка – красивая женщина, то все больничные правила превращаются в пустые слова.

И она достала из-под растрёпанной газеты пепельницу.

– Очень хорошо, – сказал Рэй и достал сигареты. – То, что доктор прописал!

– Где твои сигареты? – спросил я Надью, оглядывая прикроватный столик.

Она с улыбкой покачала головой.

– Мне уже нельзя курить.

– А как же доктор-мужчина? – удивился я.

– Доктор-мужчина тут не при чём, – снова улыбнулась она.

Мы с Рэем недоуменно переглянулись.

– О чём ты? – спросил, наконец, последний.

– Вообще-то, я хотела сказать тебе немного раньше, дорогой, – обратилась она к мужу, – но потом была эта авария, и мне пришлось дожидаться результатов анализов… я на втором месяце беременности.

– На втором месяце беременности? – Это заявление явно шокировало Рэя – он попытался подкурить сигарету с фильтра, но вовремя понял, в чём дело. – Как… но почему ты молчала?

– Я не доверяю этим глупым тестам, особенно если они показывают полторы полоски.

– Вот так раз. – Рэй затянулся сигаретой. – На втором месяце беременности… да чтоб я умер!

Я положил сигареты в карман.

– Похоже, нам с будущим папой лучше будет покурить в специально предназначенном для этого месте.

Рэй поднялся.

– Да, если уж такое дело… – Он снова посмотрел на жену. – На втором месяце беременности! Только я сказал, что мне нельзя нервничать, как мне заявляют, что я буду отцом! В четвёртый раз!

Мы вышли в коридор. Я присел на подоконник, а Рэй расположился на колченогом больничном стуле. Это место для курения явно не предназначалось – но тут стояла пепельница, и мы решили, что она стоит тут совсем не просто так.