Клод Фаррер - Последняя богиня

– Вы ведь прослужили двадцать лет!.. Вас все еще удивляют подобные вещи?

– Нет. В случае надобности, скажите по-дружески, с какого вокзала посоветовали бы вы мне уехать?

– Боже мой!.. Вы числитесь в Тулонском порту, не правда ли?.. Отправляйтесь туда!.. Линия значительно лучше, чем другие… Наконец, если вы непременно того желаете… остаются для назначения резервные миноносцы… Вам это подходит?

– Мне все подходит.

– Тогда я постараюсь…

– Благодарю… Кстати, чтобы присоединиться к моему будущему экипажу… само собою разумеется, что не может быть и речи о путевых издержках.

– Ну, конечно! не во время войны!

– К счастью, мир обеспечен!.. Что это было бы, если бы и в самом деле война… Итак… до свидания, дорогой директор.

– До свидания, дорогой командир, и счастливого пути. Снова тротуар Королевской улицы.

Что за нелепая идея пришла мне в голову отправиться за секретными сведениями в министерство! Не пойти ли мне лучше пощупать редакцию какой-нибудь большой газеты? Мне вспоминается, что я посылаю якобы научные заметки и, если можно так выразиться, критические… нет, так называемые музыкальные обзоры (не я их так называю!) в пять или шесть газет…

– Шофер! Улица Ришелье, 200.

Маленькая прихожая, которую знает вся планета, и неизменный лакей, который на людской памяти никогда не покидал маленькой прихожей.

Он бросается ко мне навстречу:

– Ах, господин де Фольгоэт!.. вы к самому редактору?

– Нет, старина, во время бури адмирала не беспокоят!.. В подобном случае достаточно начальника штаба. Он здесь, начальник штаба, я хочу сказать – главный секретарь?..

– Для вас, господин де Фольгоэт, господин Прэль всегда здесь.

Жана Прэля, главного секретаря «Парижской Газеты», все хорошо знают. Его резкую сердечность можно сравнить разве только с его умом и с верностью его чутья.

– Как! Это вы? Я думал, что вы в глубине Испании… Ведь я подписывал вам ордер на добавочный гонорар три недели тому назад, черт меня побери.

– Ну да, я там и был. Но там один лакей уверил меня, что должна разразиться война. Вы понимаете, лакей… это не кто-нибудь… На Королевской улице, наоборот, меня только что уверяли, что мир окончательно восстановлен! Прэль, кто прав: министерство или лакей? Как думаете вы сами?

Прэль расхохотался:

– Мой бедный, старый друг! вы не из Гренады приехали, вы с Луны упали!.. Послушайте, вы однако совсем не дурак… Стоит только подумать минутку: в настоящее время война уже все равно что объявлена!..

– Как так?

У меня ноги подкашиваются от изумления. Я падаю на стул.

Прэль с важным видом сидит в своем зеленом кожаном кресле. Я думаю, проживи я сто лет, никогда бы не забыл я ни этого кресла, ни этого ясного, отрывистого голоса, ни этого решительного жеста руки:

– Надо только поразмыслить четыре секунды. Давайте-ка рассуждать, Фольгоэт: после выборов 1914 года, после красных выборов, цвета бычачьей крови, в Германии в особенности, разве такой ловкий и смелый консерватор, как Вильгельм II, не говоря уже о других консерваторах, более смелых и менее ловких… не должен инстинктивно думать о войне? Тем более о войне против республиканской Франции и анархической России?

– Допустим. Остается узнать…

– Узнать, благоприятно ли время для Германии? Благоприятно.

– Однако, если закону о трехгодичной службе грозит опасность… если русская революция…

– Ну, все это только гипотеза! Достоверно то, что сегодня у нас нет тяжелой артиллерии; то, что завтра Россия закончит преобразование своей военной организации…

– Нечего сказать, веселые у вас новости!..

– Возможно!.. У меня были бы новости веселее, если бы война вместо того, чтобы разразиться в 1914 году, разразилась в 1918 или в 1920 году… Но кто знает? Германия рассчитывает нанести верный удар… все-таки она может промахнуться…

Я слушаю Прэля, и мне кажется, что хирург, не без некоторой грубости, снимает у меня катаракту.

– Ох… у нас нет тяжелой артиллерии… вы сами это сказали.

– Наши солдаты также не тяжелы. Простите мне это идиотское слово. Но, чтобы кратко пояснить положение: я не нахожу лучшего.

– И у них есть солдаты, которыми тоже пренебрегать не следует. И у них больше солдат, чем у нас…

– У нас будет больше солдат, чем у них.

– Ну, да? Где вы их возьмете, этих будущих наших солдат?

– В Англии прежде всего, потом в Японии, затем в Италии… потом в Румынии, в Португалии, в Испании… потом в Америке… одним словом, во всем мире… Вы понимаете: когда убийца нападает на беззащитных граждан, случается, что вступаются прохожие… при условии, чтобы убийца не был слишком широкоплечим малым. Именно так это обстоит и теперь…