Элизабет Лоуэлл: Только он

— Не беспокойся, южная леди. Я не дам тебе повода прибавить к моей ране еще одну.

Нож легко разрезал ткань. Виллоу сдвинула остатки рукава в сторону, открыв рану в области предплечья. Она закусила нижнюю губу, увидев кровоточащую борозду от пули.

— Калеб, я так сожалею, — прошептала она.

— Ты должна сожалеть, — сурово сказал Калеб. — Нас всех могли убить из-за твоих девчоночьих представлений о любви.

Виллоу посмотрела на Калеба и тут же отвела взгляд. Она увидела глаза хищной птицы, внимательные и беспощадные. Сейчас как никогда он был похож на мрачного ангела возмездия.

Ничто не изменилось. Ничто не изменится, да и не может измениться. Она влюбилась в человека, для которого главное — соблюсти баланс добра и зла, у которого строгие представления о долге и необходимости. Но у нее были собственные представления о добре и зле, долге и необходимости, и, по ее понятиям, нельзя заставлять человека вступать в брак лишь потому, что брат невесты столь хорошо владеет шестизарядным револьвером.

— Ты не единственный, у кого есть чувство долга, — сказала Виллоу. Она повернулась и поддела ножом обшлаг другого рукава. Когда Виллоу говорила, ее голос был похож на звук разрываемой материи. — Я не могу спокойно думать о том, что ты вступаешь со мной в брак только из-за того, что Мэт очень ловко обращается с оружием!

— Меня вынуждает вступить в брак револьвер твоего брата! — саркастически произнес Калеб. — Очень мило с твоей стороны считать меня трусом и к тому же соблазнителем, который превращает невинную девушку в шлюху!

— Соблазнителем? Не будь смешным! — сказала Виллоу, отчеканивая каждый слог и перевязывая рану с осторожностью, которая никак не вязалась с ее резким тоном. — Да еще до того, как ты поцеловал меня, я хотела тебя, и меня волновал даже воздух, которым ты дышал!

Тело Калеба напряглось, словно его ударили кнутом.

— Прости, — быстро сказала Виллоу, полагая, что причинила боль при перевязке. — Не хотела сделать тебе больно. А что касается трусости, то человек, способный пробраться средь бела дня в лагерь Джеда Слейтера, не может быть трусом. Ты просто очень практичен. Зачем тебе идти на явную смерть или сбегать? Ты выбрал брак. — Она отодвинулась от Калеба. — В этом все дело.

— Означает ли это, что ты закончила перевязывать? — сухо спросил Калеб, оглядывая руку. — Если так, то пора к Слейтеру.

Раздался предупреждающий крик Рено. Калеб повернулся и выхватил револьвер с такой скоростью, что Виллоу трудно было уследить за его движениями. Гром выстрелов прозвучал слева и справа от Виллоу, когда Калеб и Рено одновременно разрядили свои револьверы в двух появившихся из оврага людей в шестидесяти футах от них. Братья Слейтеры выстрелили в ответ наобум и заметались в поисках укрытия. Но укрытия поблизости не было. Калеб и Рено были меткими стрелками. Поняв, что спасения нет, Джед Слейтер повернулся и выстрелил.

Однако целился он не в мужчин, а в Виллоу.

Боль обожгла голову Виллоу, бросила ее на колени. С неба спустилась тьма и окутала ее. Виллоу услышала Калеба, окликающего ее, и потянулась к нему как к чему-то единственно незыблемому и надежному в этом черном вращающемся мире. Она почувствовала, как могучие руки подхватили ее, но и они не смогли вырвать ее из объятий внезапно наступившей ночи.

Тщетно пыталась Виллоу произнести имя Калеба. Ночь сгустилась и окутала ее тьмой и безмолвием.

Калеб почувствовал, как обмякло тело Виллоу, увидел кровь, струящуюся из-под волос. Напрасно повторял он полным отчаяния голосом ее имя.

Ответа не было. Да Калеб и не ожидал его. Дрожащими руками он коснулся кровавой раны и прижал Виллоу к себе — молча, как человек, не умеющий плакать.

* * *

Подъехав, Вулф увидел, что Рено и Калеб сидят в ажурной тени деревьев, а Виллоу лежит между ними. Калеб бросил беглый взгляд на Вулфа и лошадей и снова повернулся к Виллоу, словно боясь, что она исчезнет, если он оторвет от нее взор. Калеб держал в ладони и тихонько поглаживал ее руку, словно желая лишний раз удостовериться в том, что Виллоу жива.

Рено встал и подошел к Вулфу.

— Я слышал выстрелы… Виллоу ранена? — спросил, епе-шиваясь, Вулф.

— Да.

— Тяжело?

— Мы не знаем. Пульс у нее ровный, хорошего наполнения, но она без сознания.

Вулф прищурил глаза. Он в раздумье посмотрел на девушку, которая лежала неподвижно, и мужчину, который гладил ей руку с нежностью, какой Вулф не ожидал от Калеба.

— Что произошло? — спросил Вулф, отводя глаза в сторону, ибо почувствовал себя так, словно нарушил уединение Калеба.