Конни Мейсон: Пленница Быстрого Ветра

Так как Быстроногий Олень был признанным предводителем отряда воинов сиу, никто не посмел возразить. Свирепый Медведь слез со своей лошади и протянул поводья Быстрому Ветру. Тот кивнул, принимая их, и повернулся к Ханне.

— Теперь я могу уйти? — с надеждой спросила Ханна.

— Ты моя пленница, — сердито ответил Быстрый Ветер.

Грубый тон его голоса удивил Ханну, в ее глазах отразилось замешательство: он только что так мягко обращался с ней и несколько минут тому назад хотел отпустить с миром! Что все это значит?

— Твоя пленница?.. Я… я не понимаю. Позволь мне уйти. Ты обещал.

В ответ Быстрый Ветер лишь грубо схватил ее и забросил на спину лошади. Он знал, что многие индейцы сиу понимают язык белых, и не хотел, чтобы у них сложилось впечатление, будто он жалеет пленницу по той причине, что она белая, как и он. Сломанный Нос уже выразил недоверие насчет верности Быстрого Ветра своему народу. Необходимо развеять сомнения соратников и показать им, что он проявляет такую же жестокость к пленным, как и они. Чтобы сохранить Ханне жизнь, следует относиться к ней с таким же презрением, как и к остальным белым пленникам.

— Я сказал лишь, что подумаю об этом, — заявил он, избегая смотреть девушке в глаза.

— Вонь, которая идет от тебя, просто невыносима, — сказал Быстрый Ветер, когда они проехали уже приличное расстояние.

Сидя за его спиной, Ханна отчаянно цеплялась за тонкую талию юноши. В Ирландии ей приходилось ездить на смирных крестьянских лошадках, но ни разу не доводилось иметь дело с животными, подобными этим быстрым и малорослым индейским коням. Хотя Ханне не хотелось дотрагиваться до гладкой темной кожи индейца, ей пришлось прижаться к нему так, что даже сквозь свою грубую одежду она почувствовала исходившее от обнаженного тела тепло. Видимо, у него начинался жар.

— Позволь мне покинуть тебя, тогда ты избавишься от вони, — с надеждой сказала Ханна. — Я не хочу надоедать тебе.

— Тебе надо вымыться, — решил Быстрый Ветер. — В ближайшей реке, которая нам встретится, ты искупаешься.

— Нет!

Ханна терпеть не могла нечистоплотность, но только так могла она избежать нежелательных приставаний со стороны мужчин. Ее немытое тело и грязные волосы отпугивали постояльцев гостиницы мистера Харли, и она сознательно превратила себя в то отвратительное грязное существо, каким и предстала перед Быстрым Ветром. Это была та небольшая жертва, которую она принесла, чтобы сохранить свою невинность. Если бы ей пришлось стать одной из тех бедняжек, которые вынуждены были торговать собой ради куска хлеба, Ханна не вынесла бы позора.

— Не понимаю я белых женщин, — фыркнул Быстрый Ветер, на лице у него появилась гримаса отвращения. — Тебе придется готовить мне еду, ты должна вымыться!

— Готовь себе сам, — сердито выпалила Ханна. — Я не хочу быть твоей рабыней. Если бы мне нравилось рабство, я бы осталась у мистера Харли.

— Может быть, ты предпочитаешь смерть? Сломанный Нос был готов убить тебя, и Быстроногий Олень решил, что это хорошая мысль. Только благодаря мне, ты осталась жива. Если тебе дорога жизнь, делай, что я велю.

Быстрый Ветер сжал коленями бока лошади, и разговор прервался, потому что Ханне пришлось изо всех сил цепляться за индейца, чтобы не упасть.

Они скакали без передышки, пока не наступила ночь. Отряд остановился на ночлег у небольшой речушки, вышедшей из берегов от весенних дождей. Быстрый Ветер соскользнул с лошади, стараясь не задеть раненую ногу. Он застонал от боли, потом повернулся и не слишком любезно стянул на землю Ханну.

— Собери хворост, — приказал он. — И не пытайся удрать, это только разозлит остальных.

Юноша тяжело опустился на землю, и Ханна поняла, насколько он изнурен длительной скачкой после такого серьезного ранения и большой потери крови.

Несколько человек отправились в лес на охоту. Из страха перед индейцами, собирая хворост для костра, Ханна старалась оставаться в пределах видимости своего защитника. Она вернулась с охапкой сучьев и положила их к ногам Быстрого Ветра. Он быстро разжег костер, чтобы приготовить дичь, добытую его друзьями.

В тот вечер индейцы роскошно поужинали белкой и кроликом, зажаренными с луком, и запили холодной чистой водой. Быстрый Ветер выделил Ханне небольшую порцию мяса, и, когда она, набросившись на еду, словно ее долго морили голодом, что вполне соответствовало истине, быстро ее проглотила, предложил еще, хотя Сломанный Нос и съязвил, что, мол, нечего переводить хорошую еду на уродину, недостойную согревать постель мужчин.