Миган Маккини: Падший ангел

— Нет, — перебил ее Холланд. — То, чего я опасаюсь, гораздо хуже.

— Чего… чего ты боишься? — шепотом спросила Эвви.

— Боюсь, что Трамор готовит отвратительный сюрприз. Все время, пока я знаю его, он жаждал мести. Боюсь, что простить Лизу для него все равно, что простить всех жителей деревни, которые скверно обращались с ним. Я не уверен, что он вообще способен на такое. А когда я увидел сегодня это обручальное колечко, мне пришла в голову страшная мысль: а вдруг это новое орудие его мести? Что если он сделал предложение Лизе только для того, чтобы в последний момент не прийти в церковь?

— Этого не может быть! Это неправда! Пожалуйста, скажи, что это неправда! — закричала Лиза, которая больше не в силах была все это выносить.

Она ворвалась в комнату, дико озираясь по сторонам. Девушка с трудом держалась на ногах и желала только одного: как-то остановить поток ужасной лжи, исходившей от Холланда. Айван не оставит ее в церкви! Он любит ее! Он сам это сказал!

— Холланд, немедленно возьмите назад свои слова! — закричала она, глядя ему в лицо. Но боль, вы разившаяся в его взгляде, смутила Лизу. Она повторила, но уже шепотом:

— Прошу вас, скажите, что это неправда, что Айван не способен на подобное предательство.

Эвви подошла к сестре и уговорила ее присесть. Лиза механически повиновалась. Она закрыла лицо руками, но слез не было. Теперь даже это облегчение стало недоступно ей.

— Лиза, — окликнул ее Холланд, открыв ее лицо. — Бог свидетель, я не хотел, чтобы вы все это слышали.

— Но теперь я уже все это слышала, — отозвалась Лиза. — И, черт возьми, я имела право это знать. Почему вы не сказали мне раньше, до того как уехали в Италию?

— Я хотел, но… тогда не было времени. И по том, я думал, что вы будете держаться от него подальше.

— О, если бы я могла! — Лиза закрыла глаза. Она снова вспомнила сегодняшние слова Айвана о том, что подготовка к свадьбе займет неделю и что «многие хотели бы стать свидетелями этого события». Может быть, Холланд прав? Может быть, Айван и не думает жениться на ней, а просто хочет добиться полной мести? Сердце Лизы разрывалось при мысли о том, что Айван мог в действительности замыслить не свадьбу, а экзекуцию. Он вот сказал, что любит ее. Но вдруг это новая хитрость, новая ложь?

— Господи, что же мне делать, — прошептала Лиза в отчаянии.

Если бы Айван просто ударил ее ножом, это и то, кажется, причинило бы меньшую боль. И ее унижение уже началось: она рассказала о будущей свадьбе Бишопам, и об этом, конечно, уже знала половина деревни.

— Лиза, вам необходимо быть мужественной, — услышала она слова Холланда.

Лиза вспомнила последний свой разговор с Айваном и то, как безоглядно она поверила ему.

— Этого больше не будет! Больше не будет! — вскричала она и, вскочив со стула, побежала к себе в комнату. Она все еще не могла плакать.

«Полторы тысячи фунтов. Полторы тысячи», — мрачно повторяла про себя Лиза, разглядывая свою сетку для волос.

День свадьбы, наконец, наступил. Хотя маркиз все это время находился в Лондоне, все же были разосланы приглашения, и вот уже несколько дней в Ноддинг Нолл прибывали гости. Но Лиза не думала о свадьбе. Она думала о той огромной сумме, которую маркиз заплатил за это украшение. Холланд рассказал ей, что сетка сделана из серебра и алмазов, лучшими ювелирами в Лондоне. Холланд даже видел чек, по которому Айван заплатил полторы тысячи.

Эта невероятная цифра не давала покоя Лизе. Он не жалел никаких денег, лишь бы добиться своих отвратительных целей. Возможно, он даже смеялся про себя, глядя, как она силится выбиться из нищеты, хотя у нее в руках для этого было верное средство. Вероятно, он от души повеселился, когда в ночь бала она оставила у него свое сокровище, не зная ему цены. Но теперь Айван больше не сможет мучить ее: невозможно мучить того, чья душа мертва.

Лиза сжала сетку в руке. Этих денег хватило бы, чтобы обеспечить ее на всю жизнь. Прежде у нее была мысль о том, чтобы бросить эту драгоценность в лицо маркизу, как груду стекляшек. Но теперь Лиза передумала. Она заработала эти алмазы, она заплатила за них своей душой и своим телом, — так думала она теперь, словно речь шла о другой женщине. Айван завладел ее душой и телом, ей же остались только эти сверкающие драгоценности. И она их никому не отдаст.

Положив украшение в черную коробочку, Лиза вспомнила недавний разговор с Холландом еще об одном отвратительном поступке Айвана. Ей было больно узнать о том, что маркиз выкупил ее портрет в Лондонской галерее и держал его у себя на чердаке, как выразился Джонс, «потому что не мог видеть, как он висит в достойном месте». Лиза была сыта по горло всей этой ложью и интригами. Всю неделю она почти не выходила из своей комнаты. Эвви отчаялась заставить сестру что-нибудь поесть. Лиза даже не могла плакать. Душевная боль была так велика, что наступила апатия. Услышав стук в дверь, Лиза подняла голову и увидела Эвви. Сестра с трудом донесла золоченые коробки, присланные из замка, и поставила их на пол.