Марша Кэнхем: Железная роза

— Оскорбить меня — это одно дело, сеньор, — сказала девушка, очень спокойно наблюдая, как офицер, пошатнувшись, прислонился к переборке. — Но оскорбить мою любимую мать…

Отправив документы и вахтенный журнал на «Железную розу», Джульетта вместе с Криспом поднялась на борт английского судна, чтобы оценить ущерб. На самом деле оценивать было уже почти нечего, потому что от мачт остались лишь обломки, борта превратились в частокол, а настил верхней палубы доживал последние мгновения. Повсюду в лужах крови плавали мертвые тела, руки, ноги, головы.

— Сколько еще корабль продержится на плаву? — тихо спросила Джульетта.

— Он глотает морскую воду скорее, чем откачивают все десять насосов. Ног сейчас все проверяет, но он считает, что ниже ватерлинии есть огромная дыра. Мне кажется, испанцы и не собирались вести «англичанина» в Гавану, Да и оставлять живых свидетелей им тоже ни к чему.

Джульетта мрачно кивнула:

— Учебная стрельба для их стрелков и мушкетеров. Сколько человек, по-твоему, осталось в живых?

— Я насчитал около сорока тех, кто еще держится на ногах, — ответил Крисп. — Из них всего двое похожи на офицеров. Много легко раненных, но раза в два больше тех, кто умрет, едва мы попытаемся сдвинуть их с места. Испанцев я еще не считал, но на «Розе» раненых меньше дюжины и всего один убитый.

— Кто?

— Билли Креб. Получил пулю из мушкета в голову.

Рыжие волосы, россыпь веснушек. Джульетта достаточно хорошо знала всех членов команды, чтобы принимать гибель каждого близко к сердцу.

— Кто тут командир? — громко крикнул Натан Крисп, заглушая шум и треск бушующего пламени.

— Допустим, я.

Один из двух офицеров, еще раньше отмеченных Криспом, прихрамывая, выступил вперед из клубов дыма. Он был молод, вероятно, лет двадцати пяти, но, похоже, не новичок в бою. Одна сторона его лица была довольно красива, а другая ужасно изуродована. Красная лоснящаяся кожа напоминала кусок сырого мяса, вместо уха был лишь завиток розовой кожи. Свежий шрам подтягивал вверх угол рта, когда он говорил, и это производило странное, угнетающее впечатление.

Джульетту, которой приходилось видеть и более страшные увечья, не столько интересовала внешность, сколько характер молодого англичанина. Галеон был слишком большим и громоздким кораблем, чтобы управлять им без помощи английских моряков.

Офицер отдал честь Натану, считая его главным, и представился:

— Лейтенант Джон Бек, королевский флот его величества.

— Какой корабль?

— «Аргус». Прежде им командовал капитан Ангус Маклауд, упокой Господь его душу.

— Позвольте узнать, почему испанец напал на вас?

Ноздри Бека задрожали от гнева.

— Мы ничего не сделали, сэр. Наше курьерское судно направлялось в новые провинции, на борту минимум груза.

Мы только вышли из шторма, а их корабль уже здесь, на линии горизонта. Они нас заметили и погнались за нами.

Мы только потом поняли…

Лейтенант замолчал и внимательно оглядел Криспа: простые парусиновые штаны, широкая белая рубаха и на груди крест-накрест два кожаных патронташа с целым арсеналом пистолетов и ножей.

— Можем мы рискнуть и предположить, что вы не со» стоите на службе у короля, сэр?

— Вы можете это предположить, но если думаете, что капитан ходит под «Веселым Роджером», то очень ошибаетесь. Потому что пират дал бы испанцу пустить вас на дно, а потом ограбил бы испанца.

Эти слова вряд ли обрадовали лейтенанта Бека, но он сохранил видимость любезности:

— Я хотел бы воспользоваться предоставленной мне возможностью и выразить благодарность от своего имени, от имени всей команды «Аргуса» и, конечно, короны за то, что вы, рискуя своим кораблем и жизнями членов своей команды, выступили против врага, превосходящего вас по численности и вооружению. Я ваш покорный слуга и преклоняюсь перед вашим капитаном, которого надеюсь иметь честь увидеть.

Крисп пожевал табак и заметил:

— Вы можете иметь эту честь сейчас, если хотите, лейтенант… Бек, если не ошибаюсь? — Он обернулся и указал на Джульетту. — Капитан Данте.

Казалось, будто Бек только и ждал момента, чтобы перевести взгляд с Криспа на высокую стройную фигуру, стоявшую рядом с ним: темно-рыжие волосы, заплетенные в толстую косу, повязаны синей банданой, лицо угрюмое, а некогда белая рубашка испачкана кровью и порохом. Широкий кожаный патронташ с целым арсеналом пистолетов, кинжалов, мешочков с порохом и дробью висел через плечо.