Сьюзен Грейс - Леди-судьба

В конце концов Эдвард принял предложение Джеффри. Он даже надеялся в глубине души, что напряженная работа поможет ему поскорее забыть об утерянной им навек Евангелине.

Оставляя Эдварда управлять семейными делами, Джеффри дал ему все полномочия и назначил очень высокое жалованье, а также процент от прибыли. В первый год все шло хорошо. Ежемесячно братья обменивались письмами – теплыми по форме, но деловыми по существу.

Но в прошлом октябре Эдвард получил от брата письмо, резко отличавшееся от всех предыдущих. В нем Джеффри не спрашивал ни о том, как идут дела, ни о положении на рынке ценных бумаг, но писал о счастливом событии: Евангелина родила пару прелестных девочек-близнецов. Герцог писал о дочерях с восторгом, больно ранившим сердце Эдварда.

– Будь ты проклят, Джеффри, будь ты проклят! – выкрикнул тогда Эдвард. – Эти девочки должны были быть моими дочерьми, а не твоими! А теперь ты наслаждаешься своим счастьем, а я должен работать за тебя день и ночь!

Он смял и отбросил в сторону письмо, обжигавшее ему пальцы.

– Нет, епископ прав, – продолжил он, – и начиная с сегодняшнего дня я должен жить только ради себя самого!

Епископ Чемберлен стал духовником Эдварда два года тому назад, вскоре после того, как они познакомились в Оксфорде. Старый, опытный, все еще имеющий большую власть, священник хорошо знал покойного Малкольма Карлайла и всем сердцем презирал его. Именно от епископа Чемберлена Эдвард узнал всю правду о том, как Малкольм заставил его мать отказаться от сына. Уже тогда епископ пытался посеять вражду между братьями, призывал Эдварда отомстить Джеффри за свою искалеченную жизнь, но Эдвард оставался глух к его словам – во всяком случае, до этого дня.

Вскоре после получения письма, сыгравшего роковую роль в его судьбе, Эдвард возобновил утраченные было знакомства со своими старыми друзьями и быстро влился в их круг. Стал сначала завсегдатаем закрытых лондонских клубов, а затем пристрастился к карточной игре и начал вовсю просаживать деньги. Игроком Эдвард оказался никудышным и слишком азартным. Поначалу он проигрывал собственные деньги, а когда они кончились, залез в семейную кассу, подделав подпись Джеффри на чеках. Эдвард проматывал не только деньги Карлайлов, но и наследство Евангелины, чье состояние вошло в их единый семейный фонд.

Вскоре пришло еще одно письмо, окончательно поставившее Эдварда на грань катастрофы. Джеффри писал, что к Рождеству собирается вернуться в Лондон со всей своей семьей.

Теперь раскрытие преступлений, совершенных Эдвардом, стало лишь вопросом времени. Ему уже мерещились суд и тюрьма, и эти мысли приводили Эдварда в ярость. Проклятый Джеффри! У него-то есть в жизни все – и титул, и деньги, и женщина, которую Эдвард продолжал страстно желать. Гнев подтолкнул запутавшегося, озлобленного Эдварда к мести. Он решил, что Джеффри и Евангелина должны умереть. Эдвард нанял двоих убийц и отправил их в Ирландию, в Феллсмор. Эдвард знал, что после смерти брата и его семьи он унаследует все, кроме титула, поскольку незаконнорожденный не может стать герцогом. В остальном же это был прекрасный план.

Во всяком случае, Эдвард сумел убедить себя в этом.

И вот сегодня пришло новое письмо из Ирландии, но на этот раз не от Джеффри, а из местной полиции. Эдварда извещали о том, что в доме его брата был сильный пожар, но по счастливой случайности направление ветра спасло семью герцога. Дотла выгорели лишь помещения для прислуги, кухня и детская. В огне погибли экономка и одна из дочерей Джеффри, причем пламя было настолько сильным, что полиции не удалось обнаружить никаких останков. Сам герцог, его жена и одна из дочерей, Виктория, остались живы. Джеффри и Виктория не пострадали совершенно, что же касается Евангелины, то она получила сильные ожоги, пытаясь найти в огне свою вторую дочь. Как только герцогиня будет способна перенести дорогу, вся семья отправится в Лондон. По мнению местного доктора, это может произойти не ранее чем через шесть недель. Впрочем, более подробно обо всем Эдварду сообщит сам Джеффри, как только немного оправится от потрясения.

Эдвард допил бренди, резко поднялся на ноги и принялся кружить по кабинету, бормоча себе под нос:

– Шесть недель, шесть месяцев… Да хоть шесть лет! Где мне, черт побери, взять эти проклятые тридцать тысяч фунтов? Мои дорогие приятели отвернулись от меня, как только стало известно о том, что я проигрался и залез в долги. Об этом знают и в клубах, так что теперь меня там и на порог не пустят. Проклятье! Епископ? Нет, эта старая развалина в митре мне не поможет… Где же мне взять эти проклятые деньги? В какую дверь толкнуться?.. Пожалуй, у меня остался только один выход – ехать в Седвик Мэнор…