Лаура Паркер: Игра

Девушка старательно закуталась в длинный плащ, подумав, что он не всегда будет скрывать ее от мужских глаз.

Но в одном Роберт был прав: излишнее свободолюбие в характере его кузины все же было. Эта черта беспокоила, порой приводя в отчаяние, и саму Сабрину. Она не знала, как избавиться от раздражающей душевной усталости и чувства безысходности, которые отравляли все ее существование. Не могла объяснить постоянное, не поддающееся описанию желание любым, пусть даже не совсем приличным способом оказаться в самом водовороте жизни. Именно это желание и заставило Сабрину принять участие в безумстве той ночи.

Преступление же Сабрины в глазах света заключалось в том, что она выступила в роли кавалера графини Лавлейс, появившись в роскошном камзоле и старомодном парике. При этом Сабрина всячески старалась подчеркнуть, что по храбрости не уступает известному аристократу, постоянному другу высокопоставленной дамы.

Поскольку кузен Роберт усмотрел в подобном сравнении комплимент также и себе, то молчаливо одобрил эту выходку кузины. Возможно, он поступил бы иначе, если бы обнаружил поразительную схожесть характеров этих двух женщин, их неуемную тягу к развлечениям, заметил бы их обоюдное пристрастие к канарейкам и мадере. Или если бы узнал, что на женских вечеринках львиную долю времени занимает карточная игра. Любопытно, что графиня иногда играла, правда, ставки были скромные, даже против Сабрины.

Неожиданно Сабрина почувствовала резкий спазм в животе. Она зажала рот ладонями, но было уже поздно. Неприлично громкая отрыжка, отличающая, как правило, больших гурманов, огласила длинную пустую галерею.

Эта выходящая за рамки приличия несдержанность показалась ей не столько досадной, сколько смешной, заставив ее прыснуть в ладонь. По натуре Сабрина была смешлива, а потому не усмотрела в своем поступке ничего страшного. Тем более что причиной его было воздействие «демонического духа», как ее дядюшка называл ликер. Слишком поздно ей и графине Лавлейс пришло в голову закончить своп посиделки в таверне. О, если бы Сабрина убежала сразу, при первых признаках приближающегося конфуза! Но она сидела, словно прикованная к лавке, парализованная страхом и зачарованная неожиданным появлением в таверне самого известного в Лондоне повесы.

Таверна «Олений рог» была одной из многих, располагавшихся на расстоянии окрика от Тауэра и Темзы. За два столетия эти питейные заведения почти полностью обветшали. Их стены клонились друг к другу, как догорающие свечи. Крыши были кое-как залатаны. Двери скрипели и с трудом закрывались.

И все же эти злачные места продолжали привлекать ищущих работу моряков, солдат и всякого рода ловцов удачи. Сгрудившись в узеньких низких комнатках, они пьянствовали, хвастаясь своими ратными подвигами и победами над женщинами.

Таверна, расположенная чуть ниже по реке, традиционно была местом встреч членов палаты лордов и палаты общин. Здесь еще со времен короля Георга I в ссорах и шумных перебранках обсуждались права британских парламентариев и ущемление таковых. Причем там же, в двух шагах от мрачного Тауэра, можно было наблюдать и весьма странную картину, когда в одной компании с родовитыми аристократами и утонченными лондонскими денди сидели простолюдины, вышедшие из самых низов общества. Казалось, что могло их объединять, кроме скуки, тяги к пьянству и желания ввязаться в ссору?

Когда, переодевшись мужчинами, Сабрина и леди Шарлотта Лавлейс вошли в таверну, возлияния за столами были в самом разгаре. Чтобы не выдать окружающим своего отвращения к происходящему, обе женщины, испуганные собственной смелостью, перешли на шепот.

Джеймс Брэнстон, севший за соседний стол, решил, что причиной этого женского маскарада был карточный проигрыш леди Шарлотты. Сабрина относилась к Джеймсу хуже, нежели ко всем остальным поклонникам графини. Ей казалось, что за юношеской внешностью Брэнстона скрывается излишнее пристрастие к роскошным нарядам и карточному столу. Поэтому предложение Джеймса составить женщинам компанию не вызвало у нее большого энтузиазма. Но Шарлотта была другого мнения, и Сабрина, вздохнув, промолчала.

Наверное, еще никогда пиво не оказывало на Сабрину такого бодрящего и освежающего действия, как в этой насквозь прокуренной комнате. Широко раскрытыми глазами она наблюдала за собравшейся разношерстной толпой, жадно ловила несшиеся со всех сторон громкие пьяные выкрики и непристойные шутки. Все происходящее казалось Сабрине доказательством собственной смелости. Ведь мало кто из ее застенчивых и скромных сверстниц решился бы на такое приключение!