Он хотел было приподнять девушку, но Пенни отпрянула от него так, словно на нее напал целый выводок мокасиновых змей.
— Не стоит делать этого, — процедила она сквозь стиснутые зубы, — я смогу спокойно справиться и сама.
— Неужели? — протянул Джон. — Но я не могу с вами согласиться, мадам. Думаю, вам лучше будет уступить. Вы повредили ногу на моей земле, и я чувствую себя просто обязанным позаботиться о вас. А теперь позвольте мне отнести вас спокойно в машину, или мне придется тащить вас на плече словно мешок с картошкой?
Пенни задохнулась в гневе.
— Вы не посмеете! — воскликнула она. В зеленых глазах Миллера загорелся недобрый огонек.
— Ну хорошо же. Единственное, чего я не могу терпеть, так это упрямства, хрипло произнес он.
И не успела Пенни даже пальцем пошевелить, как его сильные загорелые руки обхватили ее и подбросили в воздух. Девушка пыталась вскрикнуть, но было поздно — она уже была на плече Джона, который, несмотря на достаточно тяжелую ношу, шутя взбирался вверх по склону.
— Отпустите меня! Отпустите немедленно! — кричала Пенни, нанося своими маленькими кулачками малочувствительные удары по его мускулистой спине. Отпустите! Слышите, отпустите!
С таким же успехом она могла колотить по каменной стене. Джон только крепче обхватил ее, довольно посмеиваясь. И только когда они добрались до спящего на обочине дороги БМВ, он остановился. Открыв дверцу, Джон осторожно опустил девушку на кожаное сиденье.
— Вы самый симпатичный мешок с картошкой из всех, которые я когда-либо таскал, — усмехаясь, заметил он.
Пенни все еще продолжала осыпать его проклятиями, когда он отправился за своим ружьем.
— О'кей, крошка, следующая остановка — больница в Кингсвуде, — подбодрил он девушку, вернувшись назад и садясь за руль.
Джон завел мотор автомашины. — Теперь, надеюсь, вам достаточно удобно? Хотя поток воздуха из кондиционера охладил темперамент Пенни, и она была благодарна ему за работу, но ни за что не призналась бы в этом. Она промолчала.
— Я задал вам вопрос, мадам, — вежливо напомнил Джон. — Я полагаю, этикет требует ответа на него.
— Этикет! — задохнулась от гнева Пенни. — Уж кому-кому, но не вам рассуждать о хороших манерах. Или вы считаете приличным преследовать незнакомых женщин и таскать их куда вам вздумается?
Джон на мгновенье задумался.
— Да, мадам, — вежливо согласился он. — Я полагаю, да. Но имейте в виду, они обычно не так сильно брыкаются.
Девушка громко вздохнула.
— Вы невыносимы! — воскликнула она с яростью. Вы никто иной как современный пират, который забрался в чужую машину!
Само довольная улыбка не покидала лица ее спутника. Он бросил на Пенни насмешливый взгляд.
— Огромное спасибо, мадам, — сказал он, играя в скромность, как будто Пенни сделала ему комплимент. — Пират, только подумать?! В этом что-то есть.
Устав от этой нескончаемой перепалки, Пенни тяжело вздохнула и… покорилась. Чем сильнее она бранила Джона Миллера, тем больше, казалось, он получал от этого удовольствия.
Пожалуй, единственное, что она могла сделать в этой ситуации — это совсем не замечать его присутствия. Пусть увидит, пусть убедится, как мало его ухаживания для нее значат. Да он для нее круглый нуль! Но, и что было очень странно, полностью игнорировать присутствие Джона ей было нелегко. Она все еще ощущала приятную тяжесть его груди у себя на плече. Не могла забыть, как еще недавно ее груди соприкасались с бугристыми мышцами его спины.
Украдкой бросив взгляд в сторону Джона, она разглядела его загорелые бедра, покрытые темным пушком, его сильные руки, спокойно лежащие на руле, его властный точеный профиль. Она подумала:
«Почему вид его лица так волнует ее?» Девушка задержала дыхание. «Он высокомерный, — твердила сама себе Пенни, — грубый, отвратительный, властный». И в самом деле, высокомерие ощущалось и в посадке головы Джона, и в гордой линии его подбородка, в жесткой полоске стиснутых губ, и во взгляде, которым он окидывал бегущее навстречу полотно дороги. «Похоже, он никогда не знал отказа в своих желаниях. Создается впечатление, будто все ему должно подаваться на блюдечке», — подумала она возмущенно. И все же что-то пробуждало в ней горячее, волнующее ощущение чего-то страстно желаемого, самого сокровенного.
Джон потянулся к приборному щитку, и она поспешно отвела свой взгляд. А он, казалось, и не заметил, что стал объектом ее пристального внимания. Сняв трубку радиотелефона, он, придерживая руль одной рукой, набрал чей-то номер.
Читать дальше