Бертрис Смолл - По велению короля

Лерайя, выбежавшая во дворик, увидела, как падает Уилли, и с визгом помчалась к своему питомцу. Она и отнесла окровавленного ребенка в зал, громко зовя на помощь и жалобно всхлипывая.

Сим уже издали услышал ее голос. При виде девушки с ее ношей он перекрестился:

– Святая Матерь Божья! Что случилось? Эй, Роберт, немедленно беги за хозяйкой. Она в саду. А потом найди лэрда! Да поторопись! Шевели ногами! А ты, девчонка, немедленно перестань выть и положи парня на высокий стол. Что с ним произошло?

Лерайя проворно уложила мальчика, но плакать не перестала.

– Я на секунду отвернулась, – всхлипывала она, – а он исчез. Я знаю, как он любит гулять во дворе. О-о-о! Теперь лэрд сдерет с меня шкуру!

Эллен вбежала в зал и, увидев лежавшего на столе сына, бросилась к нему.

– Что с ним?!

Лерайя зарыдала еще громче.

– Парень удрал от нее во двор, – пояснил Сим.

Эллен ударила истерически вопившую девушку по щеке:

– Что с ним, я спрашиваю?!

Лерайя ахнула от удивления, но тут же пришла в себя.

– Он взобрался на груду камней, оставшихся от строительства стены. Прежде чем я успела подбежать к нему, он упал и разбил себе голову.

Она шмыгнула носом, и слезы потекли снова.

– Я пыталась добраться до него…

Эллен приказала:

– Иди в лекарню. Там найдешь Гунну. Она помогает мне делать сиропы от кашля. Передай, что Уилли разбил голову, и пусть она придет со всем необходимым, чтобы перевязать рану. Скорее!

– Да, госпожа, – кивнула Лерайя, опрометью бросаясь вон из зала.

– Сим, принеси мне воды и чистых тряпок. Нужно очистить рану, – велела Эллен, но хотя голос ее был спокойным, сердце тревожно билось. Уилли – ее дитя. Любимое и единственное. И сейчас лежит такой бледный и неподвижный! Но маленькая грудка мерно поднимается и опускается, значит, он дышит!

Взяв тряпку, Эллен окунула ее в воду, принесенную Симом, подняла сына и стала стирать с раны запекшуюся кровь. Малыш захныкал.

– Позвольте я подержу его, госпожа, – вызвался Сим, – Вам сподручнее работать двумя руками.

– Спасибо, – кивнула Эллен.

Кровь была смыта, и она осмотрела рану. Порез оказался длинным, но неглубоким, и грязи в нем не было.

– Гунна сейчас придет, госпожа, – сообщила вернувшаяся Лерайя.

– Налей в чашу немного виски и принеси мне, – скомандовала Эллен, после чего полила рану Уилли жгучей жидкостью.

Мальчик снова захныкал, а мать улыбнулась:

– Вот и хорошо. Ты выживешь.

Тут примчалась Гунна с маленькой корзинкой. – Придется зашивать? – спросила она.

– Нет, – покачала головой Эллен. – Думаю, мази и пластыря будет достаточно.

– Мама! – вскрикнул внезапно открывший глаза Уилли. – Ма-а-ма!

– Мама с тобой, Уилли. Ты очень непослушный мальчик. Зачем убежал от Лерайи? Вот и разбил голову. Но мама тебя вылечит.

– Мама, мама, мама! – орал парнишка.

– Где Макара? – спросила Эллен, перекрывая шум. – Лерайя, немедленно найди ее. Я не могу перевязать голову Уилли, пока он плачет и вырывается. – Она обняла малыша, прижала к себе и стала укачивать, стараясь не коснуться раны: – Ну, детка, не плачь, все хорошо. Все хорошо.

И тут в зал ворвался Дункан.

– Уилли жив? – выдохнул он – И как, черт побери, он сумел улизнуть от Лерайи?! Я велю ее выпороть!

– Успокойтесь, милорд, – посоветовала Эллен. – Он ваш сын и поэтому большой озорник. Конечно, могло бы кончиться хуже, но, слава Пресвятой Деве, ничего дурного с ним не случилось. Боюсь только, что этот случай его ничему не научит.

Лэрд вскочил на возвышение и взглянул на сына.

– Па! – улыбнулся Уилли, потянувшись к отцу. – Па!

Лэрд взял сына у матери.

– Если подержишь его, – тихо сказала Эллен, – я, возможно, сумею наложить мазь. Порез неглубокий, и накладывать швы нет нужды.

– Я подержу его. Делай все, что считаешь нужным.

Синие глаза встретились с серовато-голубыми.

– Прости, – внезапно прошептал он. – Я виноват. Пожалуйста, прости и забудь. Мне правда очень жаль.

– Знаю, – кивнула она, и на сердце вдруг стало легче – Больше мы не будем говорить об этом.

Она выстригла волосы вокруг раны и принялась накладывать мазь из теплой ячменной муки и сушеных фиг, поднесенную Гунной. Положила сверху маленький лоскуток и перевязала.

В зале появилась Макара, уже узнавшая от Лерайи, что произошло.

– Дайте его мне, милорд, – попросила она. – Он уже достаточно большой, чтобы обойтись без молока, но думаю, что сейчас оно его успокоит.

Взяв Уилли, она приложила его к своей полной груди, и тот стал сосать, что-то довольно бормоча.