Катарина Фукс: Падение и величие прекрасной Эмбер. Книга 1

В профессорской гостиной я осторожно огляделась, увидела Томаса; внушила себе, что испытываю восторг от одного его вида; затем вооружилась бутербродом с сыром (сногсшибательно!) и заговорила с Ингой.

Между тем, вечеринка двигалась своим путем, присутствие нашего либерального профессора и его супруги ограничивало вероятность опасных поворотов. Закрутился диск пластинки, граммофон выдал нечто такое, что повергло бы в ужас нашего профессора, не будь он либералом, терпимо относящимся к увлечениям молодежи. Начались танцы.

Мне было девятнадцать лет, и я танцевала всего два раза в жизни: с отцом, когда семья решила отпраздновать мое шестнадцатилетие, и с двоюродным братом, тогда же. Не помню, чтобы это доставило мне особенное удовольствие; я двигалась под возгласы матери: «Кати, не сутулься! В такт, Кати, в такт!» С тех пор я не имела ни малейшего желания повторить подобное развлечение.

Я положила на тарелку картофельного салата и, не спеша, расправлялась с ним под музыку, когда внезапно до меня дошло, что я уже довольно давно являюсь объектом чьего-то пристального внимания. Я поняла, что это мужское внимание. Я растерялась. Мне сделалось как-то неловко. Я почти машинально поставила на стол тарелку, отложила вилку, отерла губы носовым платком, одернула жакет и подумала о своей скромной прическе (пышные темные волосы я зачесывала наверх и высоко закалывала). Таинственный «он» продолжал наблюдать за мной. Я начала нервничать и подумывать об уходе, даже сделала несколько шагов по направлению к двери. «Он» заметил и тоже начал действовать. Прямо передо мной внезапно очутился довольно высокий молодой человек. «Он» дружелюбно улыбался, и даже я при всей своей неопытности поняла, что «он» изо всех сил старается преодолеть природную застенчивость. Я растерялась еще больше. Кто он? Какое ему до меня дело? Мне захотелось резко крикнуть, чтобы он оставил меня в покое. Это внезапное, впервые в моей жизни проявленное ко мне мужское внимание напугало и всполошило меня. Еще бы! Ведь оно представлялось мне угрожающим, грозившим нарушить привычный мой уклад.

Наверное, на моем лице отразилось такое недовольство, что мой непрошеный вздыхатель совсем смутился.

– Вы Катарина? – пробормотал он. – Я… э-э… много слышал о вас…

– От кого же?

Я сама изумилась резкости, прозвучавшей в моем голосе. Но, господи, почему я так резка с ним? Да я просто груба, до неприличия груба. Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки. Мы растерянно стояли друг против друга. Я снова вынула из кармана носовой платок и принялась мять его в пальцах. Незадачливый кавалер заложил руки за спину.

Не знаю, что случилось бы дальше, но нас обоих выручила обаятельная незнакомка.

– Здравствуйте, Катарина! Я – Эмилия, Эми. Я так много слышала о вас. Мы с Иоганном опоздали к началу семестра. Мы из Берлина…

«Мы с Иоганном!» Я совершенно перестала понимать себя. Почему я, кажется, готова расплакаться в голос? Какое мне дело до того, что какая-то девица говорит о себе и об этом самом Иоганне «мы»! Я чувствовала, что щеки мои пылают. Усилием воли я заставила себя поднять глаза. Две пары дружелюбных глаз, навстречу моим; две чудесные улыбки. Что-то показалось мне странным. Но что? Незнакомка по-своему истолковала мою растерянность:

– Кати! Вы ведь позволите мне называть вас так? – я смущенно кивнула. – Вас удивляет наше с Иоганном сходство? Мы – близнецы…

Эти глаза, эти улыбки обезоруживали.

– Впервые вижу взрослых близнецов, – выпалила я. – Простите, что за чушь я несу!

Иоганн облегченно вздохнул. И вдруг мы все трое разом рассмеялись и почувствовали себя легко и свободно. Ганно пригласил меня. Я и не предполагала, что вальс и танго – это что-то изумительное. Через несколько упоительных мгновений мне уже казалось, будто я лечу, отталкиваясь носками легких туфель от начищенного паркета. Как-то незаметно мы оказались в центре внимания восхищенных гостей. Я с изумлением осознала, что восхищаются… мною! Да, да, представьте себе! Моей грацией, моим изяществом. И совершенно искренне. Растерянная, радостно возбужденная, я прервала танец, схватила Иоганна за руку и увлекла в другой конец комнаты. Он подвинул стул и принес лимонад в граненом бокале. Мне ужасно хотелось пить. Утолив первую жажду, я огляделась, ища Эмилию. А, вот она. Сестра Иоганна улыбнулась и покачала головой в ответ на приглашение Макса.

– Почему Эмилия не танцует? – спросила я. Голос мой невольно выразил теплоту и доверительность.