Карен Хокинс - Знак любви

– Малькольм, я… я хочу выйти из игры. Не надо никаких пари. Это была глупая затея. Просто я боялась, что после рождения ребенка ты разлюбишь меня.

После минутного молчания Малькольм протянул к ней руки:

– Иди ко мне, любимая. Мы так давно не говорили по душам. Нам мешала наша гордость. Пора исправить эту ошибку.

Фиона счастливо улыбнулась и тут же спохватилась:

– Мы должны вернуться в бальный зал. Скоро полночь, надо всем раздать сахарные пирожные с сюрпризами.

Малькольм повернулся к Девону:

– Я могу объявить о вашей помолвке?

Девон, в свою очередь, повернулся к Кэт с немым вопросом.

– Думаю, можно, – собравшись с духом, согласилась Кэт, и в глазах Девона появился счастливый блеск.

– Прошу тебя об одном, – продолжила она. – Всегда говори мне только правду, даже если тебе покажется, что мне будет неприятно ее слышать.

– Хорошо, любимая.

– И еще. Я хочу, чтобы между помолвкой и свадьбой прошло достаточно много времени.

– Одного месяца хватит?

– Мало! Я хочу больше, – запротестовала она и засмеялась.

– Поверь мне, этот месяц покажется тебе годом, – прошептал Девон, целуя ей руку.

Улыбнувшись, она коснулась пальцами жилетного кармана, в котором лежало вновь обретенное фамильное кольцо Сент-Джонов.

–. Помнишь, ты говорил, оно обладает магической силой?

– Я был не прав. В нем заключено не проклятие, а благословение.

Взяв кольцо, он надел его ей на палец.

– А если бы я тебе все-таки отказала, ты стал бы преследовать меня? – спросила она, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

– До конца своей жизни.

– И превратил бы мою жизнь в ад?

– Ну, я бы не стал так говорить. Иногда это был бы несомненный рай.

Кэт счастливо засмеялась, и ей показалось, что кольцо на ее пальце стало теплеть.

– Да, наверняка это был бы рай.

Вскоре Девон уже танцевал с Кэт в бальном зале замка Килкерн.

Вокруг них все еще шептались люди, но Кэт это было уже все равно.

– Не могу поверить, что ты захотел вернуться сюда. Все только о нас и говорят, – тихо проговорила она.

– Они будут говорить еще больше, когда твой брат объявит о нашей помолвке, – улыбнулся он и крепче прижал ее к себе, чтобы их бедра касались во время танца. – А пока давай дадим им… новую пищу для разговоров.

– Да ты озорник, как я погляжу!

– Это и есть одна из причин, по которой ты меня любишь, – вздохнул он. – Если хорошенько подумать, у тебя просто сотни причин любить меня. Теперь ты понимаешь, почему мы должны поскорее пожениться?

– Ты о себе очень высокого мнения.

– Конечно! Со мной танцует самая прекрасная женщина! Я чувствую себя лучше всех, когда ты со мной.

– Ах, если в этом причина такого поведения, тогда продолжай, прошу тебя…

Она хотела сказать ему что-то еще, когда в толпе гостей произошло какое-то волнение. Отовсюду раздались возгласы, все показывали на часы.

– А! Сахарные пирожные! Идем, моя дорогая. Посмотрим, какие сюрпризы нам достанутся, – сказал Девон и, взяв ее под руку, повел вперед, стараясь протиснуться среди оживленных гостей.

У стола стоял Малькольм. Кэт подняла руку, чтобы помахать ему, и тут послышался бой часов.

В зале раздался всеобщий восторженный вопль, и толпа двинулась к столу с пирожными. Кэт подтолкнули вперед, она не успела опустить руку, и через мгновение она и Девон в ужасе увидели, как серебряное кольцо Сент-Джона взлетело в воздух и, пролетев над головами гостей, шлепнулось на стол посреди пирожных.

Вокруг Кэт и Девона царило столпотворение, они растерянно смотрели друг на друга.

– Я не знаю, как это случилось, – пролепетала Кэт. – Оно так плотно сидело на пальце… Я даже не думала, что оно может слететь так просто.

– Я тоже…

Вытянув голову, он попытался разглядеть, что происходит у стола, куда улетело кольцо. Неожиданно он заметил его на одном из немногих пирожных, оставшихся на подносах. Пока Девон в изумлении смотрел на кольцо, чья-то тонкая женская рука протянулась к столу и… забрала пирожное вместе с кольцом.

Кольцо пропало!

Девон молча смотрел, как толпа гостей вокруг него с интересом рассматривала свои сюрпризы, смеялась, ликовала. Кто-то радостно показывал всем то, что обнаружил в своем пирожном, кто-то тихонько прятал в карман то, что досталось ему.