Виктория Холт - Змеиное гнездо

– Мне ничего не привиделось? Я не могла поверить глазам.

– Ты все поймешь. Я должна была пойти.

Я услышала шаги на лестнице. В дверь постучали, и вошла миссис Керквелл вместе с доктором.

– Говорят, вы сегодня не в лучшей форме, миссис Глейнтайр, – сказал он.

Миссис Керквелл многозначительно посмотрела на меня. Ее взгляд настаивал, чтобы я ушла.

Я спустилась по лестнице в полном смятении. Я не ошиблась. Зилла была с Элен Фарли. Что же это могло значить?

В руке у меня было два пакета, большой и маленький. Зилла сказала, что маленький я могу вскрыть дома. Я прошла в гостиную, чтобы дождаться, когда доктор уйдет, распечатала маленький пакет и начала читать.

«Дорогая Девина!

Я без конца думала о тебе, особенно после твоего возвращения. Тебе очень многое нужно узнать, и ты узнаешь. Я не раз готова была все тебе рассказать, но так и не решилась. Не хватало мужества. Но ты все узнаешь, и ждать тебе осталось недолго.

Я знаю, что дни мои сочтены. Доктор не скрыл этого от меня. Я попросила его сказать мне правду. Я не желаю пребывать во мраке неведения. Лекарства от моей болезни не существует. Мне отведен день… неделя… месяц. Не слишком много. Кому знать это лучше меня?

Я хочу, чтобы ты прочла написанное мною. Мне потребовалось немало времени, чтобы все изложить. Я закончила свое послание некоторое время назад, когда узнала, насколько серьезно больна. Но время еще не пришло, тебе придется подождать. А когда все узнаешь, то все поймешь.

Я не думала, что так полюблю тебя. Я счастлива твоим счастьем с Нинианом. Он хороший человек и по-настоящему тебя любит. Он доказал свою преданность, и любая женщина была бы благодарна за это.

Итак, будь счастлива. Ничто не должно помешать тебе, Ниниану и маленькому Стивену прожить прекрасную жизнь. Только этого я желаю тебе. Но умоляю тебя – не открывай большой пакет, пока я не умру. Я знаю, ты вправе это сделать раньше, но я эгоистична… и прошу, чтобы ты немного подождала.

Любящая тебя Зилла».

Я перечитала письмо. Мне очень хотелось вскрыть второе, но я сдержала свой порыв.

Я не смогла задать Зилле вопрос, который вертелся у меня на языке. Почему Элен Фарли была с Зиллой в кафе? Зилла была взволнована, получив письмо скорее всего от Элен. Она всегда уходила из дома, получив очередное письмо. Зачем ей нужно было встречаться с Элен Фарли?

Дверь отворилась, и в гостиную вошли миссис Керквелл и доктор.

Я вскочила. Доктор выглядел очень мрачно.

– Она очень плоха, – сказал он. – Боюсь, следует готовиться к худшему. Сейчас она отдыхает. Проспит весь день. Дыхание крайне затрудненное. Я немедля пришлю сиделку. Сегодня ничего не случится, поскольку она будет все время спать. Но вам следует быть начеку.

– Мы знали, конечно, доктор, что госпоже стало гораздо хуже, – сказала миссис Керквелл.

Он кивнул.

– Я загляну завтра утром. Дайте ей поспать. Это лучшее для нее лекарство.

Миссис Керквелл проводила доктора до двери и, вернувшись, сказала:

– Было глупостью с ее стороны выходить из дому. Мне бы надо было сказать ей то, что я уже говорила ей раз двадцать.

– Ну что же, миссис Керквелл, мне оставаться здесь не имеет смысла. Но я хотела бы взглянуть на нее, прежде чем уйду.

– Только в щелку. Не разбудите ее.

Я поднялась наверх, по-прежнему сжимая в руках пухлый пакет. Посмотрела на Зиллу. Она все так же лежала среди подушек. Наверно, так ей легче дышать, подумалось мне. Она не шевелилась, тонкие белые руки недвижно лежали поверх одеяла.

Зилла крепко спала.

Больше поговорить с ней я так и не смогла. Зилла умерла спустя три дня.

Я была очень опечалена тем, что никогда больше не увижу ее, никогда больше не поговорю с ней.

В день ее кончины я зашла, как обычно, утром.

В другие дни перед смертью я тоже заходила, но Зилла либо лежала без сил, либо пребывала в полудреме.

Меня не удивило, когда, подходя к дому, я увидела закрытые ставни.

Передо мной была обитель скорби и печали.

Я вскрыла конверт и прочла следующее:

«Моя дорогая Девина!

Я собираюсь поведать тебе обо всем, что было. Я обещаю, в согласии с известной формулой, говорить тебе правду, всю правду и только правду. И собираюсь открыть тебе ее по-своему, поскольку мне важно, чтобы ты поняла, как все случилось, и не теряю надежды на то, что ты не будешь судить меня чересчур строго.

Представь себе девушку, у которой почти ничего нет. Не хочу вдаваться в подробности своего происхождения, но они отталкивающи. Я была грустным, забитым ребенком. У меня была мать, я ее единственное дитя. Мой отец, кажется, всегда был пьян. Я не могу вспомнить его в другом состоянии. Каждый заработанный пенни он оставлял в забегаловке. Жить означало бороться за существование. В доме не всегда хватало еды. Мать умерла, когда мне исполнилось четырнадцать лет. После этого я убежала из дома.