Лидия Джойс - Тени в ночи

Ваша

Votre ange ».

Ферн долго смотрела на бумагу, пока ее разум восставал против того, что она узнала, не желая признавать реальность. Она представила Колина, улыбавшегося другой женщине, занимавшегося любовью с ней, ее называвшего «мой ангел»...

Дверь открылась. Ферн подняла глаза и увидела его.

– Ты вернулась, – сказал Колин, бросая на стол шляпу и перчатки. – Надеюсь, ты не промокла. Я шел за людьми Рестона до самой деревни и заплатил полгинеи мальчишке, чтобы он сбегал в другую деревню, где можно договориться о почтовой карете, тогда не придется ждать поезда. Кажется, в этой деревушке нет ни одной лошади.

Ферн встала и протянула ему письмо.

– Печать была сломана. Я увидела подпись. Колин просмотрел письмо, кровь отхлынула от его лица, затем оно покраснело от гнева.

– Ты читала мою почту?

– Я увидела подпись, – спокойно повторила она. – Votre ange, Колин. Оно от вашего ангела.

Он скомкал письмо и с проклятием швырнул его в огонь. Языки пламени взвились, пожирая бумагу.

– Что ты хочешь сказать, Ферн? Даже тебе должно быть известно, что ты не первая.

– Я никогда об этом не думала. Я глупая, невежественная девушка, которая никогда об этом не думала. Такую вы и хотели, да? На такой и женились. – Ферн засмеялась, хотя ей хотелось рыдать. – Я вообще ничего не знаю. Я не знаю, как причесать волосы, как выращивать цыплят, готовить еду или убирать комнату. Я ничего не знаю о том, чего мне не говорили, чему не хотели научить меня. Я могу принять, что до меня у вас были женщины, Колин. Если бы я имела подобный опыт, то, наверное, смогла бы это понять.

– Тогда в чем же дело? – холодно спросил он.

– Эта женщина клялась не общаться с вами несколько месяцев, Колин. Я не ждала, что буду для вас первой, но все же надеялась, что буду последней. Может, я невежественная, однако считать умею, как и любая женщина, даже знаю, сколько времени проходит, когда женщина поймет, что носит ребенка, и сколько до того, когда это станет всем заметно. Вы спали с этой женщиной, ухаживая за мной, собирались продолжить связь после женитьбы – несколько месяцев, Колин. Именно столько вы держите слово?

Он еще больше помрачнел.

– Несколько месяцев? Нет. Когда я оставил постель моей любовницы утром перед нашей свадьбой, у меня было намерение вернуться туда, как только закончится наш медовый месяц. Это ее идея, что моя верность будет столь долгой. А если бы она не захотела снова видеть меня, то она вполне заменима.

Отвратительные слова казались выбранными специально, чтобы побольнее оскорбить ее. Ферн не могла этого слушать, чувствуя подступающие слезы и не желая заплакать перед ним. Она слепо оттолкнулась от стола и пошла к двери, но Колин схватил ее за руку, притянул к себе.

– Выслушай меня, Ферн. Я признаюсь, что у меня были такие намерения, когда мы поженились. Теперь их нет. Я стал другим человеком.

– И кто вы теперь? Почему изменились? Не потому ли... – Ферн искала грубость, способную выразить ее чувства, и, не найдя, зло сказала: – Не потому ли, что воткнуть в меня ваш предмет – это более возбуждающе, чем воткнуть его между ног кого-нибудь еще?

– Нет, Ферн, – ответил Колин. – Послушай, мой ангел...

– Не смейте меня так называть! – Она пыталась вырваться, но тщетно. – Никогда больше не называйте меня так. Я не ваш ангел. Я одна из ваших... шлюх.

– Прости, – сказал он настолько тихо, что Ферн перестала вырываться и замерла. – Прости за то, что я был таким. Прости, что не думал, как это может тебя обидеть... что ты вообще способна обидеться. Это я узнал в некотором роде действительно между твоих ног, как ты красноречиво выразилась, Ферн. Но это было только началом. Ты вернула меня к жизни, хотя и не ставила такую цель, теперь я другой. И ты другая, – прибавил он. – Ты знала, каким я был, когда выходила за меня...

– Как я могла знать? Ничего я не знала! Меня, словно певчую птицу, выбросили из клетки в лес. Я знала, что мне полагалось знать, была приучена не иметь собственных мыслей, чтобы не сомневаться в этом.

– Ты знала достаточно, – ответил Колин, глаза у него сверкали, как лед. – Ты знала, что я холоден, знала, что я пуст.

– Я не знала, что это значит, – прошептала Ферн, не в состоянии принять его утверждение.

– Но ты знала, – повторил он. – Я изменился. Знай это и будь довольна.

Она покачала головой.

– Меньше чем за пять дней?

– Иногда на это и целой жизни не хватает, а бывает и пяти дней много.

Посмотрев ему в глаза, она увидела за ледяным блеском... его. Он смотрел на нее серьезно и честно. Ферн закрыла глаза, чтобы сдержать рыдания.