— О, привет, — бодрым тоном отозвалась Беатрис. — Я не видела тебя несколько дней и подумала, что…— её голос замер, когда она внимательней присмотрелась к подруге.
На Одри было серое дневное платье, сливающееся по цвету с лесом позади неё. Она сидела настолько неподвижно, что Беатрис сама её и не заметила бы.
Они дружили уже на протяжении трёх лет, с тех пор как Одри вышла замуж за Джона и переехала жить в Стоуни-Кросс. Существовали разные подруги: с одними общаешься, когда нет проблем, такой, например, была Пруденс. К другим обращаешься во времена бед или неприятностей — такой была Одри.
Беатрис нахмурилась, увидев, что лицо Одри гораздо бледнее, чем обычно, а нос и глаза покраснели.
Беатрис заметила с беспокойством:
— Ты не накинула ни плаща, ни платка.
— Все нормально, — пробормотала Одри, не обращая внимания на свои дрожащие плечи. Она отрицательно покачала головой и жестом остановила Беатрис, которая сняла свой тяжелый шерстяной плащ и подошла, чтобы укутать её хрупкие плечи. — Нет, Беа, не надо…
— Мне жарко после прогулки, — настояла на своём Беатрис.
Она села рядом с подругой на холодную, как лёд, скамью. Наступило молчание, и только у Одри судорожно дёргалось горло. Случилось что-то очень плохое. Беатрис терпеливо ждала, а у самой тревожно сжалось сердце.
Наконец, она спросила:
— Одри, что-то случилось с капитаном Феланом?
Одри недоумённо посмотрела на неё, как будто услышала иностранную речь.
— Капитан Фелан, — повторила она и встряхнула головой. — Нет, насколько известно, с Кристофером всё в порядке. Вообще-то только вчера от него пришла стопка писем. Одно из них для Пруденс.
Беатрис вздохнула с облегчением.
— Я отнесу ей письмо, если хочешь, — вызвалась она, пытаясь изобразить застенчивость.
— Да, это было бы кстати.
Руки Одри нервно сжимались и разжимались на коленях.
Медленно потянувшись, Беатрис накрыла своей рукой бледные пальцы Одри.
— Кашель твоего мужа усилился?
— Доктор недавно уехал, — глубоко вздохнув, ответила Одри. И с изумлением добавила: — У Джона чахотка.
Рука Беатрис напряглась.
Установившуюся между ними тишину нарушал только шум сгибающихся под порывами ветра деревьев.
Чудовищность такой несправедливости судьбы было трудно осознать. Джон Фелан был порядочным человеком, всегда первым подававшим руку помощи, когда слышал о нуждающихся. Он заплатил за лечение жены крестьянина, чего эта семейная пара не могла себе позволить, и поставил в своей гостиной фортепьяно для местных ребятишек, чтобы они учились играть, и вложил немалые средства на восстановление сгоревшей до основания кондитерской лавки в Стоуни-Кросс. Он не выставлял свои деяния напоказ и смущался, когда его добрые поступки становились известны. Почему такой человек, как Джон, должен был заболеть?
— Это не смертный приговор, — наконец сказала Беатрис. — Некоторые выздоравливают.
— Да, каждый пятый, — обреченно согласилась Одри.
— Твой муж молод и силён. Кто-то же должен быть этим пятым. И это будет Джон.
Одри кивнула, но ничего не сказала.
Обе знали, что чахотка — опасное заболевание, разрушающее лёгкие и вызывающее потерю веса и апатию. Хуже всего, когда кашель становился постоянным, с кровью, , и это длилось до тех пор, пока лёгкие совсем не отказывали.
— Мой шурин, Кэм, может помочь — он очень сведущ в травах и лечении, — предложила помощь Беатрис. — Его бабушка была целительницей в таборе.
— Цыганское лечение? — с сомнением спросила Одри.
— Вы должны перепробовать все возможные лечения, — настаивала Беатрис. — Включая и цыганское. Цыгане живут среди природы и знают её силу. Я попрошу Кэма сделать отвар, который поможет лёгким мистера Фелана и…
— Джон наверняка не захочет его принимать, — сказала Одри, — его мать тоже будет против. Феланы — очень консервативные люди. Если не будет рецепта от врача или лекарства из аптеки, они этого не одобрят.
— Я всё равно попрошу Кэма.
Одри слегка наклонилась и на мгновение прижалась лицом к плечу Беатрис.
— Ты хороший друг, Беа. Мне будет очень нужна твоя поддержка в ближайшие месяцы.
— Можешь рассчитывать на меня, — просто сказала Беатрис.
Налетевший порыв ветра пронзил холодом руки Беатрис сквозь рукава. Одри словно очнулась, почувствовав дрожь подруги, встала и вернула плащ.
Читать дальше