Лиз Карлайл - Очаровательная проказница

— Она все еще его любит, — улыбнулся ей Мерсер. — И со временем, думаю, простит его. Но она прибыла из Йоркшира, почтовой каретой, ни больше, ни меньше. Именно поэтому она так долго добиралась. Ты ведь приходила в отчаяние от того, что ее нет. Жалею, что ты не доверилась мне.

Взгляд Зоэ снова упал на письмо.

— Но ты выбранил бы меня, — ответила она, разглаживая складки на бумаге, словно это драгоценный манускрипт. — Ты же знаешь, Мерсер, что сделал бы это. Мои поступки никогда тебя не устроят.

Он тихо прищелкнул языком.

— Зоэ! Я действительно для тебя такой людоед? Даже после того, что было между нами?

У нее вырвался то ли смешок, то ли рыдание.

— Да! — объявила она. — Ты самый строгий и суровый человек на свете! Я никогда не была способна угодить тебе.

— Ну, уж это неправда, милая, — сказал он. — Ты мне очень угодила. Ах, Зоэ, что с нами будет?

— Я не знаю, — вздохнула Зоэ. — Скажи, что ты сделал с бедной миссис Уилфред?

— Я отвез ее к летнему дому и оставил там, в объятиях Робина.

— И ее не оттолкнул его шрам? — не унималась Зоэ. — Думаю, нет, — усмехнулся Мерсер. — Эта леди пылко целовала его… губы, а потом все лицо.

— О! — У Зоэ перехватило дыхание. — Мерсер, она выйдет за него?

— Я думаю, что Робин скоро сделает ей предложение, поскольку он усвоил урок, — ответил Мерсер. — Что касается леди, то у нее внутри стальной стержень. Я не уверен, что Робин понимал это, когда влюбился в нее.

— Ох, но мы не выбираем, — прошептала Зоэ. — Мы не выбираем, Мерсер, кого любить.

Он взял ее руку и поцеловал.

— Знаешь, кое-кто очень мудрый недавно сказал мне то же самое.

— И это верно, — продолжала она. — Мы просто влюбляемся. Иногда мгновенно, как Робин. А иногда медленно, едва сознавая это.

— Да, так это было со мной. — Его голос стал хриплым. Зоэ искоса взглянула на него.

— Как именно?

— И то, и другое, — ответил Мерсер. — Сначала все шло медленно, я сдерживался, а потом обрушилось потоком, словно прорвало дамбу.

— Как романтично, — сухо сказала она. Он удивил, взяв ее лицо в свои ладони.

— Я скажу тебе, что романтично, — произнес он, глядя ей в глаза. — Это романтично. — Притянув к себе, Мерсер поцеловал ее, потом взял поводья и тронул лошадей.

Карета двинулась.

— Куда мы едем? — задохнулась Зоэ.

— Я тебе покажу.

Он проехал немного вперед, к солнечной прогалине. Они взбираются на последнее возвышение на горной гряде, поняла Зоэ, к месту, где деревья, очевидно, спилены, чтобы открыть вид.

И что это был за вид! Грейторп, расположившийся на противоположном холме, предстал во всем величии, словно красивая хищная птица, раскинувшая каменные крылья, колонны портика, казалось, парили в воздухе.

— Вот это да! — выдохнула Зоэ. — Какой грандиозный вид! Даже лучше, чем с дороги.

— Великолепно, правда? — прищурился от солнца Мерсер. — Моему деду построили здесь беседку в виде античного храма, чтобы наслаждаться видом. Сейчас она почти не используется.

Зоэ вытянула шею, глядя поверх голов лошадей. Виднелась круглая медная крыша, а под ней шесть мраморных колонн, в уменьшенном виде повторяющих те, что украшали фасад Грейторпа. Все богатство и власть маркизов Мерсеров были символически выложены перед ней, дом и безукоризненный ландшафт составляли архитектурное подтверждение могущества семьи. Если первое впечатление от Грейторпа ошеломило Зоэ, то этот вид просто лишил дара речи и еще раз заставил почувствовать зияющую пропасть неравенства между статусом Мерсера и ее собственным.

Мерсер спрыгнул вниз и протянул руки к Зоэ. Последний раз, взглянув на дом, она поднялась. Мерсер поймал ее за талию и словно пушинку вынул из высокого фаэтона. Потом легко поцеловал в губы.

— Идем, — сказал он, взяв ее за руку.

Он вел ее к широким, беломраморным ступеням беседки. Зоэ, войдя, тут же подошла к каменной балюстраде, которая, казалось, парила над долиной, открывая взгляду не только Грейторп, но и пруд, и летний домик.

Мерсер присоединился к ней, и она ощутила его жаркое, успокаивающее, жизненно важное присутствие. Он всегда казался ей таким. Зоэ снова думала о том, как давно его знает, полагается на него порой, чтобы спастись от самой себя. Даже себе она никогда не признавалась, как рассчитывала на него. И как любила его… любила издалека, зная, что он не для нее. А теперь будущее вырисовывалось перед ней, такое же неопределенное, как Грейторп — непоколебимый.

Мерсер взял ее руку в свою, ладонь к ладони, потом поднес к губам.