Валери Кинг - Любовное состязание

— До чего же цветисто ты выражаешься, дружок! То готов маршировать по непролазной грязи в слишком тесных сапогах, то валяться нагишом в крапиве! Хотел бы я взглянуть на эту картинку! — Он вновь рассмеялся. — Как бы то ни было, я полностью разделяю твои чувства. Несмотря на все многочисленные достоинства мисс Пенрит, — не последним из которых являются ее неотразимые изумрудные глазки, мне тоже не хотелось бы провести с нею остаток своей жизни. Слишком уж она деятельна. В ней столько огня, что его хватило бы на поднятие боевого духа целого пехотного полка перед решающим сражением. Ей-Богу, я сочувствую ее будущему супругу, кем бы он ни был. Он должен быть силен, как… — Гарви побарабанил пальцами по крышке табакерки, прежде чем вернуть ее в карман. — Знаешь, у меня только что мелькнула совершенно восхитительная мысль! Я хотел сказать «силен, как Конистан», и тут меня осенило: а почему бы и не Конистан?

— Действительно, почему бы и нет? — в раздумье проговорил Дункан. — Вот он запросто смог бы с нею справиться!

Оба обернулись, чтобы еще раз взглянуть на Эммелайн.

— Какая интригующая мысль! Но если все это так, если мисс Пенрит не имеет видов на меня, то на ком же она собирается меня женить.

— На Грэйс Баттермир, разумеется!

Только теперь Дункан заметил Грэйс, покорно бредущую следом за Эммелайн по переполненной гостиной. Тут он совсем пал духом и растерянно переспросил:

— Грэйс Баттермир?

— Вот именно! — воскликнул в ответ Торнуайт. — Мои поздравления!

Дункан вздохнул с некоторым облегчением, заметив, что Эммслайн и Грэйс остановились поговорить с близнецами Брэмптон. Он получил передышку и попытался привести свои мысли в порядок перед встречей с Грэйс. Он отнюдь в питал к чей дурных чувств, но в то же время был убежден, что это совсем не та женщина с которой он мечтал бы соединить свою судьбу. И теперь, прислушиваясь к восторженным возгласам сестричек Брэмптон, благодаривших Эммелайн за приглашение на летнее празднество в Фэйрфеллз, он пожалел, что в свое время не отказался от этой чести. Если бы он только знал, каковы ее истинные намерения!

— Мужайся! — шутливо подбодрил его Торнуэйт. — Насколько мне известно, все шестеро Победителей прошлых турниров вполне счастливы в браке, и их союзы увенчаны появлением на свет не менее, двух десятков отпрысков. Ваше бракосочетание, несомненно, будет праздноваться с шумным весельем и сопровождаться пожеланиями многочисленного потомства.

— Ой, что-то мне стало нехорошо, — простонал Дункан. — Но почему именно Грэйс Баттермнр, это бесформенное чучело, не способное слова вымолвить в моем присутствии? Вот тебе все женщины нравятся, так растолкуй же мне, что хорошего я мог бы в ней найти?

Гарви Торнуэйт всем телом повернулся к Грэйс и снова вставил в глаз монокль, чтобы изучить ее повнимательней. С невольной улыбкой, к которой примешивалось беспокойство, Дункан наблюдал за тем, как великий знаток пристально оглядывает юную леди от заколотых на темени каштановых косичек до легких сандалий, открывавших для обозрения пальцы ног, затянутые в шелковые чулочки. Сам Дункан тоже принялся изучать бедную Грэйс. Она была на несколько дюймов ниже Эммелайн и рядом с нею казалась почти дурнушкой. Однако рассматривая девушку, Дункан, сам себе поражаясь, вынужден был признать, что на лицо Грэйс совсем недурна, хотя, по его мнению, унылая прическа никак не способствовала выявлению его тихой прелести. Глаза у нее были ясные, светло-голубые, но в них зачастую мелькало встревоженное выражение, как у испуганной маленькой птички, особенно, когда поблизости возникал Конистан.

Разглядывая белые юбки чудовищно мешковатого и уродливого платья, он вдруг заметил, что кроткая мисс Баттермир носит золотое колечко на среднем пальце левой ноги. Кольцо на ноге! Дункан почувствовал себя заинтригованным. Интересно, что представляет собою женщина украшающая золотыми кольцами пальцы на ногах? Он вспомнил, как при первой встрече, а было это больше года назад, почувствовал внезапную и необъяснимую симпатию к Грэйс, хотя обычно предпочитал флиртовать с молодыми леди, отличавшимися большей живостью. Но Грэйс излучала умиротворение и доброту, невольно вызывавшие его восхищение. Захваченный давно, казалось бы, забытыми воспоминаниями, Дункан вдруг задался вопросом: когда же именно он впервые решил для себя, что Грэйс Баттермир ему не пара? Наверное, подумал он с растущим беспокойством, все началось с намеков Конистана. Ему вспомнилось, что в разговоре с Гарви он не только выразил мнение брата вместо своего собственного, но даже воспользовался его выражениями. «Бесформенное чучело, — именно так назвал ее Конистан. — Ни внешности, ни состояния. Помимо всего прочего, должен тебе напомнить, что один из членов ее семейства запятнал имя нашего отца».