Элен Бронтэ - Микстура от разочарований

С того дня мисс Брук объявила романам единоличную войну, но не в ее воле было лишить мисс Мэйвуд возможности передвигаться по собственному дому и заходить в библиотеку, когда та пожелает. Быстро сообразив, каких неприятностей стоит ждать от гувернантки, Сара благоразумно старалась не попадаться с книгой в руках ей на глаза, и мисс Брук со временем начала думать, что ее регулярные нравоучительные беседы оказывают на девочку благотворное влияние. К счастью, мисс Брук проводила довольно много времени на кухне или в своей комнате в беседах с экономкой, чтобы маленькая мисс могла развлекаться доступными ей способами — бегать на птичий двор, лазать по деревьям и читать неподходящую литературу.

Сегодняшний день, похоже, настроился приносить одни огорчения. Сначала закончился роман, мисс Брук требует выучить ненавистный урок, а теперь еще оказалось, что папенька нездоров и не хочет ее видеть… Не говоря уж о предстоящем обеде с мисс Брук — а эти обеды в последнее время повторялись все чаще и чаще…

Сара некоторое время простояла у окна, выходившего на вечно пустынную подъездную аллею, раздумывая, заплакать или не заплакать, но презрение к гувернантке дало ей силы сдержаться, и девочка осторожно выскользнула из своей комнаты и направилась в другое крыло дома. Мисс Брук будет сидеть на кухне со служанками не менее часа, с удовольствием предаваясь жалобам на тяготы неблагодарного труда по воспитанию юной леди, наносящего урон ее здоровью, и у Сары достаточно времени, чтобы взять книгу и вернуться к себе.

Девочка тихонько вошла в пустынный коридор, на мгновение задержалась у дверей отцовского кабинета — оттуда не доносилось ни звука, и двинулась дальше. В самом конце коридора находилась спальня ее матери, туда-то Сара и приходила в минуты уныния.

В этой комнате все оставалось таким, как при миссис Мэйвуд, — персиковые шторы и обитые той же тканью стулья и кресла, панели из светлого дерева, изящное бюро и большое зеркало в причудливой оправе. Миссис Мэйвуд не любила мрачные цвета в отделке и стремилась окружить себя красивыми вещами.

Сара смутно помнила, что она часто забиралась с ногами в одно из кресел и слушала, как матушка поет протяжные народные песни, в то время как служанка укладывает ей волосы, одобрительно кивая в такт пению.

Миссис Мэйвуд была моложе своего супруга лет на пятнадцать, и по всему ей предстояло пережить его, но внезапная лихорадка оборвала ее жизнь, оставив близких неутешными. Два года назад на Рождество приезжала старая тетка миссис Мэйвуд, мисс Пратчерс, и настоятельно советовала мистеру Мэйвуду оставить хандру и вступить в новый брак. Сара в тот вечер засиделась на ковре в гостиной с новыми куклами, привезенными гостьей, и слышала, как мисс Пратчерс увещевает ее отца:

— Вы уже почти два года в трауре, довольно терзать себя, не дело это! Я сама так сильно любила бедняжку Мэйбелл, но и то понимаю, что вам надлежит бросить затворничество и жениться снова! Пока вы еще в подходящих летах, выберите славную девушку из небогатой семьи или нестарую вдову спокойного нрава…

— Никто не сможет заменить мне дорогую супругу, мисс Пратчерс, а моей девочке — мать!

— И все же, Саре нужна женская опека, не будьте эгоистичным, как все мужчины, и подумайте о дочери! Будь я помоложе, сама бы занялась ее воспитанием, но жизнь моя отмеряет уже не годы, а месяцы или дни… Я не смогу спокойно спать в могиле, зная, что дитя моей несчастной Мэйбелл растет в глуши, подобно сорной траве!

И все же мистер Мэйвуд оказался тверд и не желал даже думать о повторном браке. Он женился в почтенном возрасте, после того как многие годы был убежден, что ни одна леди не тронет его сердце, и жестокая судьба отняла у него горячо любимую жену, а вместе с ней и саму жизнь. Он не жил теперь, он пребывал еще в этом мире, но стал далек от всего, и даже ради дочери не мог отринуть грезы о былом счастье и заняться делами насущными.

Сара часто приходила в комнату матери, садилась в то самое кресло и мечтала, как и отец. Как было бы чудесно проснуться однажды и увидеть матушку живой, полной счастья и любви, забраться к ней на колени и рассказать об ужасном сне, в котором Сара и батюшка остались одни, забытые в старом доме, и вместе улыбнуться и с облегчением вздохнуть — это только сон!

В девять лет ей казалось, что стоит хорошенько захотеть и побольше молиться — и Господь вернет матушку и мисс Люси, но со временем пришло понимание неотвратимости потерь, и сегодня Сара, забравшись в любимое кресло, вдруг всерьез задумалась над теми, давними речами мисс Пратчерс. Старушка умерла нынешней зимой, и поверенный сам привез мистеру Мэйвуду завещание, по которому мисс Пратчерс оставляла Саре кое-какие драгоценности и деньги на приданое. Сара очень плохо помнила старую тетку матери, а вот ее слова застряли до поры в памяти девочки пустыми, гулкими комнатами в ожидании, пока она вырастет настолько, чтобы вновь пройти по этим комнатам и осознать в полной мере смысл услышанного когда-то.