Джулия Лэндон - Скандальная куртизанка

Лондон, Англия

Рождество 1806 года

В метельный сочельник, когда большинство высокопоставленных представителей высшего света собирались в Дарлингтон-Хаусе, чтобы начать двенадцатидневное празднование Рождества, изрядно раздраженный герцог Дарлингтон целеустремленно и решительно шагал по Кинг-стрит, вглядываясь в таблички над входными дверями домов, надеясь найти на них переплетенные буквы «Ж» и «К».

Он миновал группу гуляк, которые громко пожелали ему счастливого Рождества. Это вызвало еще большее раздражение, поскольку компания загородила тротуар, вынудив герцога прикоснуться к шляпе.

Он отыскал искомые «Ж» и «К» на самом последнем доме — на весьма симпатичном здании, следует сказать. Герцог невольно задался вопросом, какого рода непристойный акт совершил хозяин, чтобы заработать на дом такого качества.

Дарлингтон поднялся по лестнице, дернул за дверной молоток и трижды нетерпеливо постучал. Он определенно был очень зол. Еще никогда герцога так не эксплуатировали, не обходились с ним столь несправедливо…

Дверь распахнулась, и перед ним предстал джентльмен в мятом костюме, среднего роста, с плоским носом и копной рыжих волос и, кажется, не собирался хотя бы поприветствовать гостя.

— Герцог Дарлингтон, — мрачно представился герцог и, сунув руку в карман пальто, извлек визитную карточку. — Я пришел навестить мисс Бержерон. Она ожидает меня.

Рыжий выставил серебряный поднос. Дарлингтон бросил на него карточку.

— Я доложу, — сказал рыжий и попытался закрыть дверь. Однако гнев Дарлингтона достиг крайней степени. Герцог выбросил вперед руку, удерживая дверь.

— С вашего позволения я подожду внутри!

Бесстрастное выражение рыжего не изменилось. Он тут же захлопнул дверь, оставив Дарлингтона на крыльце.

— Черт бы тебя побрал, — пробормотал Дарлингтон, окидывая взглядом улицу. Несмотря на снежную метель, люди направлялись на праздничные вечеринки. Его самого еще полчаса назад ожидали по другую сторону Грин-парка, где он должен был председательствовать на ежегодном вечере для ста пятидесяти ближайших друзей семейства.

Дверь внезапно распахнулась, заставив Дарлингтона вздрогнуть.

— Входите, — сказал рыжий.

Дарлингтон вошел внутрь, сдернул с головы бобровую шапку и сунул ее рыжему.

— Как вас зовут? — спросил он.

— Дворецкий.

— Меня интересует не должность, а имя.

— Дворецкий, — столь же лаконично ответил рыжий. — Сюда, — добавил он и небрежно бросил шляпу на вешалку. Шляпа соскользнула с крючка и приземлилась на пол, однако дворецкий не замедлил движения, лишь приподнял повыше канделябр, чтобы лучше освещать дорогу.

Он повел Дарлингтона по лестнице, затем по коридору, Стены которого были увешаны картинами, вдоль всего коридора стояли дорогие вазы с цветами из оранжереи. Дарлингтон обратил внимание, что пол застелен изящным бельгийским ковром.

Судя по всему, Бержерон не бедствовала.

Дворецкий остановился перед небольшой двустворчатой красной дверью и постучал. Приглушенный женский голос позволил ему войти. Дворецкий посмотрел на Дарлингтона.

— Подождите, — сказал рыжий, прежде чем войти, и оставил дверь слегка приоткрытой.

Дарлингтон нетерпеливо вздохнул и снова посмотрел на свои карманные часы.

— Ну вот, дорогой, — послышался женский голос. — Как вам это нравится?

— М-м-м, — ответил мужской голос. Дарлингтон, не веря ушам, посмотрел на дверь.

— А так? — со смешком спросила хозяйка. — Так вам нравится?

Ответом на это был вздох удовольствия.

— Ах, но погодите. Ведь вы не жили до…

— Посетитель, — возвестил дворецкий.

— Не сейчас, Кейт, — возразил мужской голос. — Прошу тебя! Не оставляй меня с ощущением неутоленного голода!

— Дигби! Уберите руки! — Последовала небольшая пауза, после чего хозяйка сказала: — О, это он. Пусть войдет, Олдос.

Дарлингтон вздрогнул, когда дворецкий открыл двери шире, и быстро опустил взгляд, ибо герцог не желал видеть непристойную сцену, которую он, несомненно, прервал своим появлением.

— Ваша светлость?

Дарлингтон поднял голову. Что бы он ни ожидал увидеть, это было вовсе не то, что могло ему понравиться. Да, эта комната своими стенами персикового цвета, шелковыми шторами, избытком мебели, обитой цветастым мебельным ситцем, несколько напоминала французский будуар. Здесь были газеты, шляпы, со стула небрежно свешивалось пальто. Но находившаяся внутри хозяйка вовсе не возлежала на диване с мужчиной.