Элизабет Бойл: Стань моей судьбой

Натянуто улыбнувшись, Люси поинтересовалась:

— И что привело вас на Брук-стрит?

Конечно, у отца была и другая любимая поговорка, у него они были на все случаи жизни.

«Знай, когда следует задавать вопросы».

— Я искал леди Стэндон… — начал граф.

— Леди Стэндон?

Люси бы меньше удивилась, если бы он объявил ей о любви до гробовой доски… и на этот раз вправду.

Вместо этого она в панике оглянулась на Томаса Уильяма, который осматривал багаж, словно решая, что схватить, если понадобится поспешно уехать.

Граф кивнул, взгляд его синих глаз настороженно сосредоточился на двери позади нее.

— Да, вы знаете ее?

— Я… я… я… — Люси беспомощно смотрела на Томаса Уильяма.

К счастью, граф совершенно не уловил причину ее растерянности.

— Я тоже так думаю. Леди только что послала меня куда подальше.

— Да? — осторожно ответила Люси, потом собралась и постаралась говорить беспечно. — Я имела в виду, что вы хотели от леди Стэндон? Она просто ужасна… — Люси демонстративно вздрогнула. — Так мне говорили.

Томас Уильям, покачав головой, принялся собирать шляпные коробки и бросать их обратно в карету.

Замечательный человек Томас. Он знает, как она любит эти шляпы.

Клифтон сделал паузу и на мгновение всмотрелся в нее. В конце концов, он тоже ученик ее отца и, следовательно, знает все его поговорки.

— Одно старое дело. Не имеет значения. Должно быть, это ошибка, хотя непохоже, чтобы Страут так ошибся…

— Страут? — еле выговорила Люси. О Господи! Томас Уильям, наверное, справится с меньшим сундуком. В нем ее лучшее платье.

— Да, мистер Страут, — повторил граф. — Но конечно, вы его знали. Какой я глупый. Он занимался делами вашего отца, не так ли?

Она лишь кивнула.

— Гм, не понимаю, что общего у Малкома с этой ведьмой. Даже представить себе не могу, что он когда-либо встречался с ней. — Клифтон кивнул на дверь.

— Малком? — эхом отозвалась Люси. Господи, она превратилась в попугая. Надо сменить тему, и побыстрее.

— Да, вы ведь слышали о нем? — с трудом произнес граф. От боли в его голосе у Люси сердце сжалось, да так, что она едва не потянулась к нему, как сделала однажды в прошлом.

Вместо этого она стиснула руки и вежливо сказала:

— Слышала. Я с большим сожалением узнала о его… его… — О чем? О смерти? Она не могла это так назвать. Убийство. Его застрелили как контрабандиста на берегу около Гастингса.

Но Малком не был контрабандистом, он занимался важным делом.

Как и его брат…

Она запнулась, не зная, как закончить, и наконец быстро договорила:

— Я бы написала, но не знала, куда послать…

— Да, я понимаю. — Натянутый, официальный, тон Клифтона снова резанул ее.

О Господи, смерть Малкома, должно быть, потрясла его…

Ситуация становилась все хуже и хуже, неловкость нарастала. Оба старались не смотреть друг на друга. И тогда Клапп, милая старая ворчунья Клапп, неожиданно пришла ей на помощь.

— Люси, это нужное место? — окликнула она из окна кареты. — Или я тут целый день торчать должна? Ты же знаешь, что этот ветер наделает бед.

«Вроде той, что уже случилась», — хотела добавить Люси, но вместо этого сказала:

— Пожалуйста, подождите, миссис Клапп. Мне нужно срочно разобраться в этом вопросе. — Она примирительно взглянула на стоявшего перед ней мужчину.

Ее Гилби!

Граф Клифтон, поправила она себя. Он больше никогда не будет ее дорогим Гилби. Разве она давным-давно не похоронила глупые мечты? Она вообще почти не думала о нем.

Ну если раз в день — это не часто.

— Боюсь, я должна…

— Да, вы должны позаботиться о своей хозяйке. — Взглянув на экипаж, граф сделал ошибочный вывод. Конечно, он считает ее неимущей и думает, что теперь, когда у нее никого не осталось, она должна сама о себе заботиться.

«Гусси, мужчины вроде него никогда не смотрят на девушек вроде тебя. Не так, как ты себе воображаешь», — эхом прошелестело из прошлого предупреждение отца.

Граф вежливо улыбнулся ей:

— Я рад видеть, что вы хорошо устроены, мисс Эллисон.

Не Люси. Не его Гусси. Но мисс Эллисон. Она уперлась каблуками в ступени, с трудом сдержавшись, чтобы не ударить его башмаком по голени.

— Если вам что-нибудь понадобится, вам или Томасу Уильяму, — продолжил Клифтон, — пожалуйста, без колебаний обращайтесь ко мне. Я в большом долгу перед вашим отцом.

Не перед ней. Перед ее отцом. Люси сжала губы, старая рана грозила обернуться чем-то худшим, чем безобразная сцена, когда она столкнет его со ступеней, как бродягу.