Ханна Хауэлл: В плену у миледи

— Зачем мне это? — Сорча пожала плечами.

— Ты слишком умна для женщины, — заявил Дугал, покачивая головой. — Слава Богу, что ты не используешь свой ум… для каких-нибудь гнусных дел. Так почему же ты это сделала? В чем твоя выгода?

Сорча медлила с ответом. Наконец, собравшись с духом, проговорила:

— Юфимия сказала, что я должна вернуть силу Руари, если хочу разрешить проблему, из-за которой мы ругались с тобой эти две недели. И ты, и Руари, — она покосилась на возлюбленного, — вы оба были связаны своей гордостью. — Да-да, гордостью, злостью и строгими правилами чести. Не думаю, чтобы кто-нибудь, из вас придавал какое-то значение моим мыслям и чувствам. Так вот, Руари был вынужден сидеть в Гартморе, потому что был связан долгом крови, а ты, мой дорогой брат, совсем ослеп и оглох от своей гордости. И я в конце концов решила, что с меня довольно. Я придумала план, который позволил бы Руари действовать без ущерба для своего доброго имени, а тебе — перестать цепляться за свое неразумное решение, которое всех нас сделало несчастными.

— К тому же я сейчас могу потребовать выкуп, — сказал Руари и улыбнулся, когда Сорча и Дугал с удивлением уставились на него.

— Это в мой план не входило, — прошептала Сорча, не понимая, что задумал любимый.

— Ну, дорогая, нельзя же, чтобы все решала только ты одна. Ты можешь стать очень тщеславной. — Прежде чем Сорча успела ответить, Руари посмотрел на ее брата и заявил: — В качестве выкупа я прошу разрешить Маргарет и Нейл выйти замуж за тех, кого они любят. И конечно, позволить Сорче стать моей женой.

Какое-то мгновение Дугал молча смотрел на них. Потом вдруг рассмеялся и, подняв кубок с вином, громко сказал:

— Это не выкуп, мой друг, а прекрасный подарок для меня. Берите их, забирайте хоть всех девушек в Данвере. И да поможет вам Господь!

— Есть сомнения? — спросил Дугал.

Сорча внимательно посмотрела на брата, стоявшего рядом с ней в маленькой часовне Гартмора. Она не знала, окончательно ли простила Дугала за то, как тот передал ее, Нейл и Маргарет клану Керров с не очень-то лестными для них словами «И да поможет вам Господь». После этих слов мужчины ужасно развеселились, а Сорча разозлилась — ей показалось, что такое пожелание было оскорбительным для женщин из клана Хеев.

Сорча посмотрела на Руари, стоявшего у алтаря рядом со священником. Потом снова перевела взгляд на Дугала. Насколько откровенным должен быть ее ответ на вопрос брата?

Еще немного помедлив, она проговорила:

— Нет у меня никаких сомнений. Я действительно хочу выйти замуж за Руари.

— Ты любишь его?

— Да.

— Так же сильно, как он любит тебя?

Сорча пожала плечами:

— Он хочет жениться на мне…

— Ты хочешь сказать, что затеяла все это, даже не зная, любит ли тебя Руари?

Снова посмотрев на брата, Сорча поняла, что он был скорее удивлен, чем рассержен. Улыбнувшись ему, она ответила:

— Говорят, что крепкая семья может получиться и без любви. Руари ко мне неравнодушен, иначе не взял бы в жены. Этот брак ему ничего не дает, однако он сам выбрал меня. Да и нет такого человека, который мог бы заставить Руари сделать что-либо против воли.

— Да, верно. — Дугал в задумчивости поскреб подбородок. — Знаешь, как тебе следует поступить?

— Нет, не знаю. — Она снова улыбнулась. — Но ты мне все скажешь, даже если я попрошу тебя не давать мне никаких советов, не так ли?

— Тебе следует первой признаться в своих чувствах.

— Дугал, я не понимаю, почему должна обнажать свою душу, когда нет никаких гарантий, что Руари сделает то же самое. К тому же есть мужчины, которым не нравится выслушивать подобные излияния. Вероятно, их это тяготит.

— И это тоже верно. Некоторым мужчинам это действительно в тягость, такие разговоры вызывают у них только раздражение. Но есть и другие мужчины, те, которые будут очень рады, если узнают, что девушка, которую они взяли в жены, по-настоящему любит их, пусть даже сами они и не могут пока сказать ей то же самое. И конечно, есть такие мужчины, которые не станут говорить о своих чувствах до тех пор, пока не удостоверятся, что их чувства взаимны.

Сорча долго смотрела на брата, но так и не смогла ничего ответить — только тихонько ахнула.

— Да, именно так, — продолжал Дугал. — Ты ведь такая умная, Сорча, и мне странно, что ты не подумала о такой возможности. — Сестра нахмурилась, и он с улыбкой добавил: — Кто-то должен сказать о своих чувствах первым. Может, это будет совсем не по правилам, но я думаю, что первой должна быть ты.