Заявление поразило Дарью своей неожиданностью. Она не ослышалась? Павел оставляет ее?
– В Петербург? – растерянно пробормотала Дарья, чувствуя, как краски жизни меркнут вокруг.
– Петербург – большой город, сулящий большие возможности.
– Ты покинешь меня? – дрожащим голосом спросила Дарья.
Павел обнял ее за плечи и поцеловал в висок.
– Любимая, я даже в мыслях этого не допускаю!
Девушка облегченно вздохнула. Слова Павла вдохнули в нее свежий ветер, ветер перемен к лучшему.
– Я бы не вынесла разлуки, – призналась она, склоняясь к плечу любимого.
– Мы всегда будем вместе, – горячо пообещал Павел, нежно обнимая ее за плечи. – Дарья… ты будешь… моей женой? – с нескрываемым волнением спросил он.
Сердце в груди Дарьи будто подпрыгнуло.
– Мы вместе уедем в Петербург, – продолжал молодой человек, – и мне понадобится твое присутствие рядом.
Влюбленные пробыли вместе до наступления сумерек. Павел говорил о Петербурге, Дарья рассказывала о своей жизни. И все это нередко прерывалось объятиями, поцелуями и признаниями в любви.
Время пролетело незаметно.
Ночью Дарья долго не могла заснуть. Неожиданное счастье не давало ей покоя. Перед глазами одна за другой представали радужные картины жизни рядом с любимым человеком. Видит Бог, лучшего развития событий она и не желала!
А ранним утром Дарью разбудил громкий стук в дверь.
– Кто там? – удивленно спросила она.
– Дарья, это я, Павел!
Девушка спешно накинула платье, пригладила волосы и отворила дверь. Павел быстрыми шагами вошел в комнату. У него был взволнованный вид.
– Что случилось? – забеспокоилась Дарья.
– Моя мать… она… при смерти…
– Как? – поразилась девушка.
– Вчера за ужином я сообщил семье об окончательном разрыве с Еленой Ширшовой, о своей любви к тебе, о планах на дальнейшую жизнь. Матушка восприняла новости холодно, не произнесла ни слова в ответ. А ночью Лизавета Карповна разбудила всех и сообщила, что она мается в лихорадке.
Павел не скрывал своей боли, и Дарья всячески старалась его успокоить:
– Но, возможно, в болезни барыни нет ничего серьезного…
– Я бы и сам хотел надеяться, но доктор…
Юноша замолчал, и это молчание все сказало за него. Судя по всему, жизнь Екатерины Андреевны действительно находилась в опасности.
Павел обнял Дарью и, словно в поисках утешения, зарылся лицом в ее волосы. Они молчали, но девушка чувствовала, что ей предстоит услышать еще кое-что.
– Дарья, – сказал он, – моя мать желает тебя видеть.
Молодые люди прибыли в поместье, и Лизавета Карповна, встретив их, немедленно проводила в покои барыни.
В комнате Екатерины Андреевны было угрожающе тихо, окна наглухо закрыты и зашторены, преграждая путь дневному свету. Лишь единственная свеча в медном подсвечнике освещала внутреннее убранство. В кровати с балдахином недвижно лежала барыня. Она была очень бледна. «Мрачная картина», – подумала Дарья и в то же мгновение почувствовала острое желание вырваться на свежий воздух, туда, где жизнь бьет ключом.
– Матушка спит, – вполголоса произнес Павел.
– Сын? – откликнулась Екатерина Андреевна на его голос.
Услышав ее слабый, но по-прежнему властный голос, Дарья невольно вздрогнула.
– Да, матушка, я здесь, – Павел присел на краешек кровати и взял руку матери в свою ладонь.
– А… Дочь Педро… Она…
– Да, матушка, Дарья здесь.
Усилием воли девушка заставила себя подойти к кровати и взглянуть в лицо барыни. Глаза больной смотрели на нее без всякого выражения, словно пред ней была пустая стена.
– Оставь нас… сын.
Павел безропотно поднялся.
– Я буду ждать тебя в гостиной, – шепнул он Дарье и вышел, оставив ее наедине с умирающей.
Когда дверь за ним закрылась, на Дарью навалилась тягостная атмосфера темной комнаты, в которой затаилась болезнь, одержавшая победу над барыней.
Дарье стало жутко. Она подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы и впустить в комнату хоть немного дневного света, но барыня коротко приказала:
– Не смей!
– Дневной свет будет полезен вам, Екатерина Андреевна.
– Мне не нужен дневной свет.
– Но свеча скоро догорит.
– Тебе страшно? Чего ты боишься? Ты же видишь, я не в силах подняться с постели.
Дарья промолчала.
– Подойди.
– Вы хотели меня видеть?
– Мой сын, – барыня прикрыла глаза, – сильно огорчил меня…
– Он очень переживает за вас, Екатерина Андреевна.
– Павел должен был жениться на Елене, – продолжала хозяйка дома, – но попался в твои сети. Ты околдовала его, и он сам не понимает, что делает.
Читать дальше