Джоанна Линдсей - Мужчина моей мечты

— Я это сделала.

— Ничего подобного. Такое признание я прекрасно бы запомнил — разумеется, если бы услышал его.

— Ты его слышал, бессовестный! Еще и суток не прошло, как ты его слышал! В собственной постели! И не пытайся сказать мне…

— Меган, — прервал ее герцог, стараясь сохранить остатки самообладания и терпения. — Прошлой ночью я лег в постель не с тобой, а с бутылкой!

Меган на мгновение растерялась, а затем спросила:

— Ты действительно не помнишь, что я приходила к тебе в спальню?

— Не помню. А разве ты приходила?

— Приходила.

— Тогда… Не согласишься ли ты повторить то, что я был не в силах услышать прошлой ночью?

Меган подозрительно сощурилась, хотя Девлин говорил тихо и вполне искренне.

— Вряд ли я соглашусь.

Герцог бросил взгляд на стог, возле которого они стояли, и неожиданно громко чертыхнулся, с силой пнув сено и забросив на вершину стога целую охапку. Заметив, что Меган смотрит на него широко раскрытыми от изумления глазами, Девлин расхохотался:

— Боже мой, до чего же я люблю, когда ты меня провоцируешь, малыш!

Увидев, что муж стягивает с себя куртку, Меган раскрыла глаза еще шире.

— Ты что?!

— Не прикидывайся наивной, — улыбаясь и кивая на стог сена, сказал Девлин. — Признайся, что ты нарочно все это подстроила.

— Разумеется, нет! Девлин, подожди, что ты собираешься делать?

На пол полетела белая батистовая рубашка.

— А как ты думаешь?

Меган отступила на шаг, но продолжала ласкающим взглядом смотреть на его оголенное тело.

— Средь бела дня? — испуганно воскликнула она.

— Ну и что?

— Не хочешь ли ты сказать…

— А почему бы и нет? Мне показалось, что щепетильность герцога тебе не по вкусу. Насколько я понял, тебе хотелось чего-нибудь более живого, естественного.

— Да, хотелось, но… но… — Меган повернулась, наступив на шлейф, вскрикнула и упала в сено.

— Снова у моих ног? — улыбнулся Девлин. — Мне это нравится.

Меган еще раз вскрикнула и попыталась подняться, но Девлин не дал ей этого сделать, прыгнув на нее сверху. Они начали кататься по сену, словно дерущиеся мальчишки. Меган изо всех сил старалась оторвать его пальцы от застежек своего платья, а он упорно продолжал раздевать ее, заодно сбрасывая и оставшуюся на нем одежду. Наконец Меган не выдержала натиска и уступила. Она рассмеялась, не в силах больше противиться своей радости от возвращения прежнего Девлина.

— Мы любили друг друга в моей конюшне, — сказала она, дразнящими движениями ногтей касаясь его спины и ягодиц. — Будет только справедливо, если мы сделаем то же самое в твоей.

— Справедливость не имеет к этому никакого отношения, — сдавленным голосом ответил Девлин.

— Мне нравится, когда ты отправляешь герцога на полку.

— А еще что тебе нравится?

— Ты, — прошептала Меган и глубоко вздохнула, потому что Девлин зажал губами ее сосок и нежно его потянул. — Как ты думаешь, ты сможешь когда-нибудь полюбить меня?

Девлин поднял голову и с недоуменной улыбкой посмотрел на Меган;

— Что заставляет тебя думать, что я не люблю тебя?

— А разве ты любишь?

— Гм-м… Надо подумать…

— Иди к черту! Ненавижу тебя!

— Нет! Ты меня любишь.

— А ты?

— Да вот я все еще думаю…

Меган усмехнулась, а потом засмеялась.

— Ты — отвратительный задира, Девлин Сент-Джеймс. Неужели ты хочешь заставить меня сказать это за тебя?

— Нет. — Девлин опустился и слегка коснулся ее губ, один раз, другой, затем поцеловал Меган так, что у нее закружилась голова. — Ты все скажешь не правильно, — проговорил он, оторвавшись наконец от ее рта.

— Я просто скажу: «Люблю тебя», — прошептала Меган.

— Вот и нет. Надо сказать: «Я люблю тебя, малыш»…

Спустя три недели они провожали отца Меган домой. Девлин заявил, что у него там есть кое-какие дела, а поскольку он не хочет расставаться с женой больше чем на пару дней, то Меган должна поехать вместе с ними.

Девлин рассчитал время таким образом, что они приехали в воскресенье утром. Когда Меган поняла, что их карета с гербом герцога останавливается прямо перед приходской церковью, она воскликнула:

— О! Это было не обязательно! — И обняла мужа за шею, крепко прижавшись к нему.

— Я знаю, — Ты и так уже дал мне так много!

— Ничто не может сравниться с тем, что дала мне ты — свою любовь. И отныне я собираюсь баловать тебя, как и твой отец. Даже больше, не сомневайся!

Меган улыбнулась мужу, а на глазах ее блестели слезы радости. От этой счастливой улыбки на щеках Меган появились обе ямочки, которые всегда так сильно действовали на Девлина.