– Нет.
– За клетками плохо следят?
– Нет.
– Позвать служанку, чтобы помогла тебе мыться?
– Нет, черт побери! – заорал Доминик. – Я не хочу, чтобы девки с кислыми лицами хныкали от испуга вокруг меня.
– Тогда, может быть, ты хочешь попрактиковаться с мечом и щитом? – мягко предложил Саймон. – Я почту за честь.
Доминик обернулся и смерил Саймона взглядом.
На какое-то мгновение показалось, что они действительно сейчас скрестят мечи.
Внезапно Доминик резко выдохнул:
– Ты раздражен, Саймон.
– Я только следую твоему примеру.
– А я вижу. – Сквозь бороду было заметно, что уголки рта Доминика слегка приподнялись в ухмылке. – Ты поможешь мне помыться, брат? Я не хочу, чтобы кто-то чужой стоял за моей спиной.
– Я именно это и хотел предложить. Мне совсем не нравится, что твоя невеста избегает тебя, а твой тесть «слишком болен», чтобы встретить тебя подобающим образом.
– Да, – мрачно согласился Доминик. Он отстегнул большую скандинавскую пряжку, скреплявшую концы его плаща, и сбросил отороченную мехом одежду на низкий столик у двери.
Саймон расстелил плащ на небольшом сундуке, который он принес в комнату, и зажег свечи в подсвечниках. Потом поставил на стол горшок жидкого мыла, поднял крышку и принюхался.
– Пахнет пряностями. И немного розой, мне кажется.
Он осторожно взглянул на Доминика, пытаясь не выдать своего изумления.
– Господь бережет меня, – сказал спокойно Доминик. – Я буду пахнуть, как наложница султана.
В черных глазах Саймона заплясали озорные искры. Он тихонько посмеивался в бороду, изо всех сил стараясь не рассмеяться вслух.
Быстрым движением Доминик скинул одежду, вконец «похоронив» под ней маленький сундук. В мерцающем свете от пламени свечей длинный шрам, рассекавший по диагонали мускулистую руку и грудь Доминика, блестел перламутром.
Доминик осторожно опустился в ванну, стараясь не расплескать воду на пол. Он удовлетворенно вздохнул, когда горячая вода дошла ему до подбородка, облегчая боль, которая еще напоминала о себе, особенно после долгой дороги.
– Мыло? – тихо спросил Саймон.
Доминик протянул руку. Мыло полилось в его ладонь. Аромат, показавшийся Доминику почти знакомым, коснулся его ноздрей. Нахмурившись и пытаясь что-то вспомнить, он принялся намыливать волосы и бороду.
– А ты, – проговорил он сквозь мыльную пену, – объясни мне, что за чепуху болтают о проклятии лорда из замка Блэкторн.
– Его жена была ведьма.
– То же самое можно сказать о многих женах.
Саймон отрывисто рассмеялся.
– Да, но леди Анна была из рода Глендруидов.
На секунду Доминик перестал скрести волосы и бороду.
– Глендруиды… Я раньше слышал это имя?
– Это древний кельтский род, – объяснил Саймон. – Насколько я знаю, там всем заправляли женщины.
– Черт возьми, что за ерунда, – пробормотал Доминик.
С этими словами он целиком погрузился в воду, смывая душистую пену. Через мгновение он снова показался над водой, расплескав ее по полу вокруг ванны. С криком «Черт!» Саймон отпрыгнул назад.
– Продолжай, – сказал Доминик.
Одной рукой стряхивая воду с туники, другой рукой Саймон плеснул мыла в ладонь Доминика, да так сильно, что вызвал ответный тяжелый взгляд.
– Человек, который берет в жены женщину из рода Глендруидов, получает с ней поля, дающие богатые урожаи, пышные пастбища, плодовитых овец, трудолюбивых и послушных вассалов, пруды, полные рыбы…
– Слуг, верных, как боевой конь, и вечную жизнь, – прервал его Доминик, раздраженный этой суеверной чепухой.
– А-а, значит, Свен с тобой уже говорил?
Доминик сверкнул глазами на младшего брата.
Саймон широко улыбнулся, и в его глазах снова засверкали искорки смеха.
– Где же родина этих Глендруидов? – спросил Доминик сухо. – На юге, где кельты в ярости набрасываются на каждого встречного?
– Одни говорят так, – пожал плечами Саймон. – Другие – что на севере. А некоторые – что на востоке.
– А на западе? Может быть, в море?
– Они люди, а не рыбы, – возразил Саймон.
– А, это уже лучше. Было бы трудно справиться в постели с дочерью камбалы. Неизвестно, как совокупляются с такими созданиями. Или, вернее, где.
Смеясь, Саймон подал брату большое полотенце. Вода стекала ручьями с крупного тела Доминика, а он яростно растирал спину, плечи и грудь.
– Всей этой чепухе про Глендруидов придет конец, – заявил Доминик, – когда родится мой сын.
Саймон улыбнулся. Он знал о решении своего брата создать династию. Саймон тоже хотел этого.
Читать дальше