Элизабет Чедвик - Любовь не кончается - Эйлит

— Вы прекрасно выглядите, мадам. Сам король Эдуард не отказался бы поужинать с вами сегодня.

— О, благодарю, Бертиль, — рассмеялась молодая женщина, размышляя, не лучше ли ей было бы выбрать для сегодняшнего вечера что-нибудь поскромнее. Одно дело оказаться достойной того, чтобы отужинать с королем, и совсем другое — угодить соседям-саксам. Особенно после этой дурацкой встречи у навозной кучи. Не воспримет ли гостья богатый наряд и украшения новой соседки как насмешку?

Ее мужа, темноволосого коренастого бородача в закопченной от работы в кузнице одежде, Фелиция уже видела несколько раз, правда, мельком. Оберт говорил, что он оружейник при дворе самого графа Уэссекского. В течение последних трех дней Фелиция не раз задерживалась на пороге дома в надежде встретить жену оружейника и перекинуться с ней словечком, но та словно сквозь землю провалилась.

Спустившись из спальни вниз, Фелиция придирчивым взглядом окинула зал. Земляной пол устилали веточки высушенных трав — лаванды, розмарина и майорана, которые, когда на них наступали, распространяли по помещению благоухание. На стенах висели украшенные яркой вышивкой льняные холсты, тут и там горели дорогие восковые свечи. На застеленном лучшей скатертью столе вместо обыденных грубых деревянных блюд красовался глиняный сервиз — предмет гордости хозяйки дома. Из котла, висящего над огнем в камине, исходил соблазнительный аромат варева, которое помешивала пожилая служанка.

Со двора послышался стук колес и голос мужа, зовущий одного из слуг. Спустя несколько секунд чем-то расстроенный Оберт энергичным шагом вошел в зал.

Фелиция приняла из его рук тяжелую зимнюю накидку и тканый фригийский колпак. Ласково чмокнув жену в щеку, Оберт окоченевшими пальцами провел по покрытым инеем кудрям и, налив из доверху наполненной к приходу гостей бутыли бокал вина, сделал большой глоток.

Умело скрывая свое разыгравшееся любопытство, Фелиция неторопливо повесила накидку и колпак на крючок.

— Что-то случилось?

Оберт де Реми выразительно поднял, а затем опустил густые брови.

— Да нет. Все нормально, — сказал он несколько резковато. — Я получил заказ на поставку вина от Леофвина Годвинсона, брата графа Гарольда. Правда, переговоры прошли не гладко.

Кивнув, Фелиция улыбнулась. Она уже поняла, что причина огорчения мужа кроется в чем-то другом, но не хотела давить на него. Ей давно стало ясно, что помимо продажи вина у Оберта существовали в Лондоне какие-то иные, тайные дела, но ради своего же благополучия и спокойствия не задавала лишних вопросов.

— Вкусно пахнет. Что это? — Оберт повернулся к котлу и принюхался.

— Рагу из кролика.

Оберт изобразил у себя на лице страдальческую гримасу.

— Я скоро стану жирным, как боров. — Он провел рукой по кожаному ремню, плотно обтягивающему слегка выпирающее брюшко.

Расхохотавшись, Фелиция решила помучить мужа и принялась перечислять все блюда, которые собиралась подать к столу.

— О, нет! Прекрати! Прекрати! — шутливо простонал Оберт. — Ты убьешь меня!

Фелиция собралась было уточнить, как следует понимать его слова — как оскорбление или как комплимент, — но появление гостей, оружейника Голдвина и его супруги Эйлит, заставило ее промолчать. С высоко поднятой головой и с гордым, почти вызывающим видом, Эйлит стояла на пороге рядом с мужем. Крупная и сдобная, ростом с Оберта, она выглядела очень привлекательно. Свисавшие из-под шелкового платка толстые косы цвета зрелой пшеницы доходили почти до края короткой блузки из розовой шерсти. Шею украшали красивое ожерелье из стеклянных бусинок и серебряный крестик на шнурке. На подчеркивающем талию кожаном ремне с тисненым узором эффектно покачивалась связка ключей. Неожиданно у Фелиции пропали все страхи в отношении выбранного ею туалета.

— Проходите, добро пожаловать, — учтиво произнес Оберт, делая широкий приглашающий жест.

Поборов смущение, Голдвин выступил вперед и не менее учтиво ответил:

— Мир этому дому.

Скромно потупив глаза, Эйлит последовала за ним.

За столом, расточая любезные речи и улыбки, Фелиция играла роль гостеприимной хозяйки, но на «госпожу» Эйлит это, казалось, не производило ни малейшего впечатления. В то время, как Голдвин освоился и, расслабившись, увлекся разговором с Обертом, его супруга подчеркнуто игнорировала все поданные к столу яства: куриный бульон с шафрановыми клецками, рагу из кролика, молодую щуку в имбирном соусе и засахаренные яблочные дольки. Эйлит с равнодушным видом ковырялась в тарелке, словно оказалась в убогой харчевне где-нибудь на лондонских задворках. Правда, ее дородная фигура говорила о том, что в иных случаях достойная жена оружейника не страдала от отсутствия аппетита.