Сара Линдсей: Обещай мне эту ночь

Проклятие! Изабелла постоянно бегала за ним по пятам, когда была младше, но он даже представить себе не мог, что она так к нему привязалась. Малышка выглядела несчастной и подавленной, и эго настолько не походило на ее обычную жизнерадостность, что Джеймса просто убивало сознание, что он послужил этому причиной. Он обвил рукой плечи девочки и привлек ее к себе. Она уткнулась лицом ему в грудь, обильно орошая слезами его жилет.

— Не плачь, Иззи, — с чувством произнес Джеймс. — Пожалуйста, прошу тебя.

— Э-это просто из-за того, что ты у-улыбался и смеялся, танцуя с н-ней, а мне так х-хотелось быть старше, надеть такое же красивое платье и танцевать с тобой, — Слова доносились приглушенно, просачиваясь сквозь мягкую ткань его фрака.

— Ну, полно, успокойся. — Джеймс взял ее лицо в ладони и вытер ей слезы. — Я не настолько хороший танцор, чтобы так из-за этого убиваться.

Робкая улыбка, мелькнувшая на ее губах, заставила Джеймса почувствовать себя королем Англии — великим и могущественным. Когда он заглянул в ее полные слез глаза, на мгновение ему показалось, что он видит свою собственную душу. Эта мысль ужаснула его. Он отдернул от лица Иззи руки, словно обжегшись.

— Когда-нибудь, — сказал он, — когда ты станешь старше и наденешь такое же красивое платье, найдется столько мужчин, желающих с тобой танцевать, что ты удивишься, что хотела танцевать со мной.

— Неправда! — с жаром возразила Изабелла. — Мне будет хотеться танцевать с тобой всю оставшуюся жизнь. Только с тобой. Я знаю это. Точно знаю и никогда не изменю своего мнения. Никогда!

— Изменишь, — продолжал настаивать Джеймс.

— Никогда. — Она шмыгнула носом и упрямо тряхнула головой. — Я тебя лю…

— Надеюсь, ты не настолько глупа, чтобы думать, будто влюблена в меня.

Джеймсу очень не хотелось причинять ей боль, но лучше прямо сейчас покончить с ее нелепым увлечением.

— То, что ты испытываешь ко мне, — вовсе не любовь. Скорее привязанность, восхищение. И если ты достаточно умна, то сохранишь свою любовь для какого-нибудь счастливца, который будет достоин ее и полюбит тебя. Я не способен любить.

— Но когда ты был младше…

— Это давным-давно прошло. У меня было достаточно времени и ни малейшей поддержки от деда чтобы побороть эту непозволительную слабость.

Изабелла была поражена до глубины души.

— Любовь вовсе не слабость…

— Ради Бога, говори тише. — Джеймс поднялся на ноги и теперь смотрел на нее сверху вниз. — Такая юная и невинная, — пробормотал он. — Иззи, надеюсь, тебе никогда в жизни не придется посчитать любовь слабостью. — Его голос прозвучал тускло и устало. — Но даю тебе слово, такое может случиться.

Девочка яростно замотала головой и ткнула пальцем ему в грудь.

— Уверяю тебя, что все еще буду желать этого танца.

Джеймс устало вздохнул.

Иззи сердито смотрела на него, выпятив дрожащую нижнюю губу.

— Ну хорошо, не смотри на меня так сердито. Если ты все еще будешь хотеть этого, когда придет время, я непременно приглашу тебя на танец.

Лицо Изабеллы мгновенно просияло, глаза загорелись внезапной надеждой.

Джеймса на миг охватила тревога, но он убедил себя, что это глупо. Иззи скорее всего направит свое внимание на другого джентльмена, и не пройдет и двух недель, как она забудет этот их разговор.

— Ты обещаешь? — требовательно спросила Изабелла.

— Что именно? — поинтересовался Генри. Его внезапное появление поразило обоих.

— Джеймс только что пообещал потанцевать со мной на моем первом балу, — ответила Изабелла.

Джеймс хотел сказать, что не собирается делать ничего подобного, но тогда Генри узнает, что произошло между ними. Во-первых, это смутило бы Иззи. Во-вторых, Джеймс не знал, как к этому отнесется Хэл.

Он мог бы счесть это шуткой. Генри был добродушным веселым парнем, однако все, что касалось его семьи, воспринимал слишком серьезно. Горой вставал на защиту, готовый на все, вплоть до дуэли. Конечно, Джеймс не поощрял Иззи, но Генри мог не принять этого во внимание. А Джеймсу совсем не хотелось, чтобы его послали в нокдаун из-за какой-то невинной фантазии. По их тренировочным схваткам у Джентльмена Джексона Джеймс не понаслышке знал, какой у Генри сокрушительный хук правой.

— Иззи, при чем тут твой первый бал? — Генри нахмурился. — До него еще несколько лет и…

— Обещаю, — спокойно сказал Джеймс, глядя Изабелле в глаза.

— Хорошо. — Изабелла одарила Джеймса лучезарной улыбкой, заставившей его задуматься: только ли на танец он согласился? По какой-то неизвестной ему причине им овладело необъяснимое чувство, что он только что добровольно отдался в плен девочке с глазами цвета летнего неба и улыбкой, переполнившей его сердце такой бурей эмоций, что это напугало его до полусмерти.