Виктория Дал - Дикарь и леди

Ее слова нисколько не успокоили Эйдана; он все так же сжимал кулаки, в ярости глядя на Джуда. Марисса же с невозмутимым видом продолжала:

— Джуд проявил себя настоящим джентльменом, когда снял с вас ответственность за вашу сестру, а ваше лицемерие просто возмутительно!

Ситуация не изменилась. Братья по-прежнему взирали на Джуда, пылая праведным гневом. Однако настроение Джуда было уже совсем другим. Стало совершенно, ясно: Марисса говорила вполне искренне. Она нисколько не сожалела о том, что произошло. И главное — она любила его. А его, Джуда, происхождение ее не смущало.

С трудом удерживаясь от радостной улыбки, Джуд заявил:

— Марисса согласилась выйти за меня замуж, понимаете?

— О Господи, нет! — вскрикнула баронесса, до этого молчавшая.

— Мама, но почему? — удивилась Марисса.

Однако настроение Джуда не ухудшилось; он понимал, что слова баронессы ничего не значили. Хозяином дома и главой семьи являлся Эдвард, а он, судя по всему, уже не гневался. Не гневался, но удивлялся.

— Я не понимаю тебя, Марисса, — пробормотал барон. — Ты ведь его не любила…

— Да, сначала не любила, потому что была дурой. Такой дурой, что даже Джуд мне не поверил. Но потом я все поняла и сумела убедить его… В общем, он сдался.

— Понятно, — кивнул Эдвард.

И уставился на Джуда.

— Не надо смотреть на него так мрачно, — сказала Марисса. — Что ему оставалось делать? Вытолкнуть меня, голую, в коридор?

Джуд положил ладонь ей на плечо.

— Дорогая, ты не должна…

— Позволь мне договорить, — перебила Марисса, — Так вот, я люблю Джуда, а он меня. И мы с ним поженимся.

— Нет! — взвизгнула баронесса. — Моя дорогая девочка, было весьма любезно со стороны мистера Бертрана предложить тебе помощь, но выходить за него замуж по любви… Я просто не могу такого представить.

Покосившись на мать, Марисса воскликнула:

— О, ты к этому привыкнешь.

— Но все это… как-то очень странно… — пробормотала баронесса.

— Да, миледи, действительно странно, — согласился Джуд. — Но ваша дочь права: придется привыкнуть.

Взглянув на сыновей, пожилая дама заявила:

— Что ж, если так, если обстоятельства сложились… таким образом, то мы должны извлечь из этого как можно больше.

Эйдан что-то проворчал себе под нос, а Эдвард с возмущением воскликнул:

— Нет, ни в коем случае!

Барон сразу понял, что имела в виду мать.

Но баронесса, не обращая на сыновей внимания, захлопала в ладоши.

— Да-да, все будет замечательно! Мы устроим шикарную свадьбу! Как раз в канун Пасхи! Как вы думаете, мистер Бертран, ваш отец навестит нас в эти дни? Это было бы очень эффектно! Осмелюсь предположить…

— Прошу прощения, мама, — перебила Марисса, — но свадьбу нельзя откладывать до весны… по вполне очевидным причинам. Иначе может получиться совсем не тот эффект, на который ты рассчитываешь.

При этих словах Марисса провела ладонью по своей талии — как бы давая понять, что вскоре ее может и не стать.

Баронесса взглянула на дочь и ненадолго задумалась.

— Да, пожалуй, ты права.

— Минутку! — воскликнул Эдвард. — А я ведь еще не давал своего согласия! И вообще, я полагаю…

— Перестань, брат, — перебила Марисса. — Успокойся, пожалуйста. Через какой-нибудь месяц вы все от меня избавитесь.

— Говоришь, через месяц?

Эйдан задумался.

— Возможно, даже раньше.

Тут баронесса вновь заговорила; она утверждала, что за один месяц никак нельзя подготовиться к свадьбе. Но Джуд заверил ее, что его отец скорее всего посетит свадьбу — даже и через месяц. Баронесса тотчас успокоилась и принялась рассказывать, как именно она собирается отметить венчание дочери.

Но Эйдан, перебив ее, сообщил:

— Я должен отправляться в Гулль примерно через месяц. Мне нужно снарядить новый корабль.

Мать в гневе воскликнула:

— Какой корабль?! Ты должен присутствовать на свадьбе, Эйдан Йорк! Ведь Марисса — твоя сестра! И она… превращается в женщину!

В комнате воцарилась тишина. И никто не засмеялся, хотя Марисса была близка к этому.

Настроение Джуда значительно улучшилось, но он видел, что братья Йорки испытывают неловкость, поэтому, взглянув на баронессу, проговорил:

— Прошу прощения, но я хотел бы наедине поговорить с Эдвардом и Эйданом.

— Да-да, конечно! — закивала пожилая леди. — А Марисса и Гарри пока могут пойти в комнату для шитья, что бы взглянуть на последние модные журналы, которые прибыли из Лондона.

Кузен Гарри, все это время молча сидевший в углу комнаты, с облегчением вздохнул; было очевидно, что он считал себя виновником произошедшего, и сейчас ему хотелось побыстрее сбежать из кабинета.