Джоанна Мэйкпис - Интриги королевского двора

— Разумеется, при мне он не совершит ничего предосудительного, — съязвила Энн, — и, тем не менее, он предан покойному королю, его никогда не помилуют, жизнь его близких будет ужасна!

В ее глазах блестели слезы, она чинно присела и попросила позволения уйти. Леди Джарвис тяжело вздохнула и снова принялась вышивать серебром дорожный плащ.

Плача, Энн мчалась через двор, когда Ричард Оллард вдруг окликнул ее, решительно велел остановиться и объяснить, что стряслось. Послушно остановившись, Энн отвернулась. Ну что она могла ему объяснить?

— Мистер Оллард, простите, не могу к вам повернуться. У меня от солнца слезятся глаза. Дело в том… я вдруг поняла, что впервые в жизни расстаюсь с домом и близкими, и мне стало… страшно.

Он ободряюще пожал ее руку, и Энн вдруг исполнилась благодарности.

— Понимаю, это глупо, — продолжала она, — мне самой хотелось уехать отсюда, но теперь… — она чуть не всхлипнула, — когда отъезд совсем близок, я вдруг поняла, что не знаю, как вести себя при дворе, что леди Филиппа может оказаться совсем не такой, как я… что я буду вдали от дома…

Он с улыбкой покачал головой.

— Ну, мистрис Энн, вы сами на себя не похожи. Я твердо знаю, что поначалу вы будете скучать по дому, все будет казаться вам чужим, но вскоре вы освоитесь при дворе. Так было и со мной, но я попал во дворец, когда был гораздо моложе. А что касается ваших манер, они безупречны. Уверен, королева останется довольна вами.

— Я так долго ждала этого случая, — призналась Энн, — а теперь почему-то извожу себя напрасным беспокойством. Спасибо вам за поддержку, мистер Оллард.

Впервые за все время их знакомства она пристально взглянула на Олларда… и словно прозрела. Оказалось, что ему присуща грубоватая мужская притягательность, черты его отличаются правильностью, и самое важное — выражение лица доброе и участливое, без тени цинизма или жестокости. Энн задумалась: согласилась бы она выйти за него замуж, не будь он сыном Доминика Олларда? Спохватившись, она решительно отогнала эту мысль. В этот момент крепкие загорелые пальцы Ричарда сжали ей руку, и по ней пробежал холодок.

А каким он был бы в супружеской постели? Внимательным, нежным, страстным? Пожалуй, он наделен всеми этими качествами, к тому же он предприимчив и смел, и наверняка во вред не только самому себе, но и будущей жене.

Энн осторожно отстранилась.

— Простите, что задержала вас, мистер Оллард.

— К чему такие формальности, мистрис Энн? — насмешливо удивился он. — Впрочем, в пути нам представится случай познакомиться поближе. — Он прикрыл глаза ладонью от яркого солнца. — Кажется, погода установилась. Значит, нам не придется тащиться по грязи. — Он улыбнулся и метнул в нее лукавый взгляд из-под густых темных ресниц. — Надеюсь, путешествие вдвоем со мной вас не пугает? Мне показалось, вы избегаете меня.

— Нет, нет! — поспешила возразить Энн. — Просто у меня… было столько хлопот! Я рада, что нам с вами по пути.

Энн чуть не изменила своему решению вести себя с Ричардом холодно, но вежливо на следующий же день: он рассердил ее, пожелав сам убедиться, что все готово к отъезду. Он весьма придирчиво осмотрел вооружение двух слуг, которым предстояло сопровождать ее, корзины с припасами и дорожные сундуки, навьюченные на спины мулов, даже копыта лошадей и, наконец, седло самой Энн.

Вчера, столкнувшись с Ричардом во дворе, Энн только притворилась, будто ее тревожит предстоящее расставание с домом, но сегодня с утра ее и вправду охватили тоска и страх. Она не смела даже взглянуть на родителей и Неда, боясь разрыдаться, ей не терпелось вскочить в седло и умчаться отсюда, но Ричард Оллард со своей нелепой предусмотрительностью вовсе не собирался спешить. Он сам подсадил Энн в дамское седло, подтянул стремя и проверил подпругу.

— Нельзя допустить, чтобы вы свалились с седла, не успев отъехать от Раштона, — объяснил он.

— Уверяю вас, мистер Оллард, я прекрасно держусь в седле, — раздраженно парировала Энн.

— Ничуть не сомневаюсь, мистрис Энн, но лучше не рисковать. Вы должны прибыть в Вестминстер живой и невредимой, — весело продолжал он. — Что хорошего, если в пути вы заболеете? И потом, я пообещал вашему отцу присматривать за вами.

Энн стиснула зубы и принужденно улыбнулась матери и отцу, подошедшим поцеловать ее на прощание. Мать негромко напомнила:

— Не забывай то, что я сказала. Держи язык за зубами, слушайся мистера Олларда.