Алисса Джонсон - Опасное влечение

— О, очень много, — заверила ее леди Терстон.

— Мама?

Лиззи закусила губу, явно заинтригованная:

— И Пак тоже может туда пойти?

— Конечно.

— Мама, кто это?

— М-м? — Леди Терстон резко отвернулась от Лиззи. — Что там?

Кейт обернулась и указала на площадь.

— Кто… — Она замолчала и опустила руку. — Он ушел.

— Кто, дорогая?

— Мальчик.

— В Бэнтоне много мальчиков, Кейт.

— Да, но… этот был особенный.

— Каждый ребенок особенный, — ответила леди Терстон рассеянно и поднялась, чтобы дать руку Лиззи. — Пойдем?

Маленькая девочка помедлила немного, потом протянула свою замерзшую ручку и вложила в ее ладонь.

По мнению большинства, леди Кейт Коул была молодой женщиной исключительной красоты, необыкновенно талантливой и очаровательной. Она была также, по всеобщему мнению, женщиной, настолько предрасположенной к несчастным случаям, что считалось благоразумным держаться от нее подальше, если она оказывалась возле обрывистого холма, большого водоема, открытого окна или же всего, обо что можно порезаться, чем можно обжечься, испачкаться и что можно пролить, испортить… Пожалуй, лучше было бы держаться от девушки на некотором расстоянии, если только это возможно.

Были моменты, когда Кейт хотелось сделать то же самое. Сейчас, например, было бы замечательно отойти от самой себя: она стояла на лужайке Хэлдон-холла в бледно-розовом платье, забрызганном грязью. Снова. И ее белокурые волосы были мокрыми на концах, пряди выбились из прически и, вероятно, волосы, ко всему, были еще и украшены травинками. Снова. И некто мистер Хантер направлялся к ней из дома, чтобы увидеть ее, измазанную в грязи, ужасно растрепанную и смущенную. Сно… Хотя нет, это было впервые.

«О, проклятье!»

Почему, ну почему она не была внимательной, гуляя вдоль пруда, напевая мелодию нового вальса, сочиненного ею, и представляя, как она танцевала бы этот вальс с мужчиной ее мечты? Она представляла, как он может выглядеть, как звучит его голос и что он говорит и… и потом внезапно уже не вальс звучал у нее в голове, это была сонатина. И она больше не прогуливалась грациозной походкой вдоль грязного берега, она лежала в этой грязи.

Морщась, она смотрела, как приближается мистер Хантер, и размышляла о том, будет ли непростительной грубостью, если она развернется и уйдет — или, скорее, убежит — за угол дома. Потом она подумала, не слишком ли она переживает по поводу непростительно грубого поступка. Она решила, что ответ положительный в обоих случаях, и это ее немного разочаровало, так как из всех людей, которые сейчас гостили в доме ее матери, меньше всего она хотела видеть мистера Хантера.

Было что-то в мистере Хантере, вынуждавшее ее чувствовать себя неловко. Во-первых, этот мужчина выглядел безукоризненно. По мнению Кейт, просто неестественно, если у человека никогда не бывает ни пятнышка на одежде, ни единой незастегнутой пуговицы или растрепавшейся прически. Внимание мистера Хантера к деталям своей одежды больше подходило утонченному лондонскому денди, чем джентльмену его габаритов. И это было еще одной причиной ее неловкости: он был самым внушительным человеком из круга ее знакомых, если не считать местного кузнеца. Он был даже выше ее брата Уита и значительно шире его в плечах и груди. Возможно, именно ширина плеч была причиной того, что, в то время как габариты Уита и его сила вызывали в ней чувство защищенности, крупное телосложение мистера Хантера ее немного подавляло.

Его лицо только усиливало это ощущение. Его глаза и волосы были темными как ночь, его подбородок — тяжелым, скулы — резко очерченными, а его полные губы то и дело складывались в легкую, но дьявольскую улыбку. В такие моменты ей казалось, что он выглядит, как переодетый пират, который решил таким образом пошутить.

Однако больше всего ее раздражало то, что он, благодаря своим габаритам, взгляду черных глаз и невероятно опрятному виду, как бы возвышался над ней и в результате выводил ее из равновесия.

Этот мужчина выглядел подавляюще, по-другому не скажешь. Даже когда их разделял бальный зал — а она обычно старалась, чтобы так и было, — ему все равно удавалось подавлять ее. Это сбивало с толку.

Смирившаяся с неизбежностью того, что он будет подавлять ее этим утром, Кейт позволила себе короткий, но эмоциональный вздох и напрасное, но такое же страстное желание: хорошо было бы взять с собой шляпку. Чтобы устранить беспорядок, в каком пребывали ее волосы, потребовалось бы много времени.