Лаура Кинсейл: Госпожа моего сердца

— Взгляни на свое отражение сейчас. Посмотри, к какой строгой хозяйке мне придется возвращаться после каждого своего полета, — прервал молчание Рук.

— Может быть, я там себя не увижу.

— Почему же ты не увидишь себя?

— Может быть я все-таки ведьма, у которой не бывает отражения.

— Было время, когда я считал тебя ведьмой.

— Почему? — Она быстро стрельнула на него глазами. В них горел неспокойный огонь.

— Потому что любил тебя в то время, когда должен бы был ненавидеть.

— А может быть я все-таки ведьма? Может быть демон посетил меня и захватил к себе, пока я спала. Мне однажды приснилось такое. — Она сжала зеркало и тихо сказала:

— Рук, подойди и посмотри в него, есть там мое отражение?

Он подошел к ней и опустился рядом на колени. Зеркало было прекрасным, величиной с его ладонь. Оно отражало солнечный свет, сияло и светилось. На обратной стороне зеркала на слоновой кости была изображена дама, отдающая сердце гордому рыцарю. Рук увидел отражение своего лица: подбородок, нос. Он стал поворачивать зеркало.

— Подожди! — она положила руку и не позволила ему поворачивать зеркало дальше. — Подожди, я еще не готова. — Затем она закрыла глаза. Ее лицо напряглось, черты обострились. Она еще мгновение сжимала его руку, а затем, сделав усилие над собой, отпустила.

— Все, — сказала она слабым голосом. — Смотри. Что ты видишь?

Он даже не взглянул в зеркало.

— Острый ум, — начал он. — Мужество, какое я еще не встречал ни у кого из известных мне людей. Глупое притворство и любовь к хитроумным выходкам, хуже чем у любого ребенка. Зной и желание. Волосы, темнее зимней ночи. Гордый и высокомерный подбородок, рот для благородных речей, который воистину создан еще и для поцелуев и может убить меня своей улыбкой. Коварство и мечты. Принцесса и девка. Резвая грубая девчонка с севера. Моя жена. Я вижу тебя, Меланта. Мне для этого не нужно зеркало.

— Смотри в зеркало!

— Любовь моя, — он положил ладонь на ее побелевшие от напряжения пальцы, сжимавшие зеркало. — Там я вижу все то же самое.

У нее вырвался вздох облегчения. Но все равно она еще боялась открывать глаза.

— Ты уверен в этом? Ты видишь там мое отражение? Ты не обманываешь меня?

— Я опасаюсь за свою жизнь, госпожа. Я же клялся говорить только правду.

— О, я теперь сама запуталась! Мне надо, чтобы ты говорил мне правду. Мне надо, чтобы иногда ты говорил мне неправду. Все перемешалось, и теперь я сама не понимаю, кто я и что мне надо.

— Тогда мы установим наблюдение и увидим. И если ты будешь меняться и каждое утро являться новой, Меланта, ты все равно навсегда останешься моей сеньорой. И не буду я всегда у тебя под боком, но всегда буду душой с тобою. И возвращаться я буду к тебе всегда, чтобы увидеть, какие новые чудеса ты готовишь для меня.

Она повернула руку, которую он сейчас держал в своей, вверх ладонью и произнесла:

— Я молю тебя. Не приказываю, а умоляю, не ездить во Францию и не покидать меня. Не так быстро. Я не сделаю из тебя домашнего пса, но… — она облизала губы. — Я ничего не понимаю в овцах. А у меня их тысячи, как мне сказал мой сенешаль. Может быть мне потребуется твой хороший совет.

— Я отлично разбираюсь в овцах, моя госпожа. Могу даже их стричь. Я знаю, как говорить с судьями. Я могу командовать гарнизонами и ремонтировать и укреплять замки.

— Так много можешь? Да ты просто умелец выдающихся возможностей.

— Я обдумал на досуге, чем бы мог заняться.

— Что ж, значит мне остается только заниматься детьми?

— Воистину так. Я думаю об этом каждый раз, когда мы вместе. Это должно искупить нам грех.

— Фу, рыцарь-монах.

— В Вулфскаре есть много пыльных помещений, которые можно было бы убрать. Мне кто-то говорил, что любит заниматься хозяйством. Не так ли, девка.

— Девка? — произнесла она угрожающе. Он потер пальцем по ее ладони.

— Если ваше величество найдет немного времени между своим постоянным занятием — пребыванием в ленивой полудреме — и поможет мне… Я не обладаю особенно глубокими познаниями в латинском, во дворцовых интригах…

Она широко открыла глаза.

— Какие планы! Мне кажется, что ты большой хитрец. Ты даже и не собирался ехать во Францию!

— Если тебе действительно нужна моя служба, — ответил он гордо, — то не поеду. Если, конечно, сам король не призовет меня туда для службы.

Она обхватила обеими своими руками его руку, в которой он держал зеркало, и стала тихо поворачивать его. Ее лицо снова напряглось, и она начала настороженно заглядывать в зеркало.