Анита Берг - Любовь — прекрасная незнакомка

Она посмотрела на дочь. Какая Фей стройная и подтянутая! Все на ней безупречно, все блестит как отполированное, даже ее проницательные темные глаза. Какой она стала уверенной молодой женщиной и как сильно отличается от того замкнутого в себе ребенка, каким была в детстве! Энн всегда поражало, что ей удалось произвести на свет это элегантное, слегка высокомерное создание. Как и ее брат-близнец, Фей была честолюбивой и удивительно целеустремленной. Энн не могла этого понять — сама она была начисто лишена честолюбия. В молодости ее единственным желанием было выйти замуж, иметь семью. Теперь эта роль закончилась, исчерпала себя. Не понимая своей дочери, Энн тем не менее завидовала ей. Завидовала ее независимости, но больше всего ее интересной работе. Все знавшие Фей предполагали, что после окончания художественного колледжа она будет работать в театре и кино. Вместо этого она выбрала изнурительную профессию промышленного дизайнера, а в этой области конкуренция особенно сильна. Случалось, что месяц она работала для какой-нибудь фирмы на Манхэттене, а потом изнывала от испепеляющей жары пустыни, оформляя дворец местного шейха. Ее жизнь проходила среди драпировок, дорогих сортов дерева, хрусталя и красок. Энн интуитивно чувствовала, что такая работа пришлась бы ей самой по душе. Но видимо, блестящая карьера доставалась Фей слишком дорогой ценой — порой она становилась резкой и раздражительной, что немало беспокоило Энн. Ее отношения с Фей никогда не были такими близкими, как с Питером, но теперь ей иногда казалось, что их разделяет настоящая преграда, нечто вроде Зазеркалья, в которое невозможно проникнуть.

Питер вдруг расхохотался. От неожиданности Энн вздрогнула: в последнее время ей редко случалось слышать его смех. Ее дети были близнецами, у обоих были темные волосы и смуглый цвет лица — такие непохожие на ее собственные, — но по характеру они были точно небо и земля. Фей была спокойной и замкнутой, а Питер — открытым и общительным. В детстве это был очаровательный шумный ребенок, все в жизни воспринимавший как шутку. С тех пор минуло много времени. Теперь он большей частью был молчалив и мрачен. Это огорчало Энн, ей хотелось бы знать причину такой перемены в сыне, но между ними уже не было прежней близости, а прямо спросить об этом она не решалась. У Питера было все, чтобы чувствовать себя счастливым: он жил в собственном доме, их с Беном свадебном подарке; защита его докторской диссертации по философии прошла хорошо, и он получил степень; сейчас он был младшим преподавателем на экономическом факультете колледжа, и никого не удивило бы, если бы он стал членом совета. Почему же он выглядел таким недовольным? Возможно, его брак с Салли не был удачным? Энн постаралась подавить вспыхнувшее у нее при этой мысли возбуждение и надежду, казавшиеся ей недостойными. Как могла она желать своему сыну неприятностей, связанных с разводом, особенно после того как ей сообщили, что у Салли будет, вероятно, второй ребенок? Энн нервно закурила новую сигарету.

Салли была одной из длинной череды девушек, которых Питер приводил к ним в дом знакомиться. Она казалась более тихой и менее привлекательной, чем большинство его предыдущих подружек, и вначале никто в семье не отнесся к ней серьезно. Энн приписывала ее нерешительность юношеской застенчивости, а молчание — неумению выражать свои мысли, но по мере того, как проходили месяцы, она была вынуждена прийти к неприятному выводу, что девушка просто не стремится к установлению дружеских отношений с родителями Питера и меньше всего именно с ней. Порой ей казалось, что большие карие глаза Салли следят за ней с непонятным вызовом.

Отношения Энн с сыном всегда были теплыми и нежными, поэтому ее удивило, что Питера привлекла такая холодная, сдержанная девушка. Нельзя сказать, чтобы это ее чрезмерно обеспокоило: Питеру шел всего двадцать второй год; он был слишком молод и слишком увлечен прекрасным полом, чтобы решиться на женитьбу. Она была уверена, что этот роман не будет длительным. Поэтому ей трудно было сделать радостный вид, когда Питер в блаженном неведении относительно зарождающей неприязни между двумя женщинами объявил, что собирается жениться на Салли.

Убежденная в сплоченности своей семьи, Энн всегда самоуверенно полагала, что со временем с удовольствием примет в эту семью новых членов. Не могла же она предвидеть, что ее сыну вздумается жениться на неприятной для нее женщине, а та, в свою очередь, отнесется к ней без всякой симпатии и отнюдь не будет в восторге от своего вступления в семью Грейндж.