Джейн Кренц: Безрассудство

— Спасибо. Это поможет мне уйти из ада, — прошептала она. И вернула Фебе книгу. — Вот. Книга мне больше не нужна.

Алиса обошла Фебу и растворилась в ночи. Неистовая гордость охватила Габриэля. Он взглянул на свою жену.

— Миледи, позвольте мне обратиться к вам словами Чосера: вы истинный и совершенный рыцарь.

Феба одарила его самой ослепительной из своих улыбок, и Габриэль внезапно осознал, что любит ее с такой всесокрушающей силой, которая не иссякнет до тех пор, пока сохранится дыхание в его теле. И ему вдруг захотелось немедленно сказать ей об этом.

Но сейчас было не время для признаний.

— Феба, — умолял Нил, — Феба, выслушай меня. Умоляю тебя, помоги мне ради нашей бессмертной, великой любви.

Феба даже не взглянула на него.

— Посмотрим, удастся ли нам привести Стинтона в чувство. Он мог бы отвести Бакстера в тюрьму, — произнес Габриэль, обращаясь к Энтони. — Мне надоело возиться с этим пиратом.

Через пару часов Феба лежала, удобно устроившись на подушках в широкой кровати Габриэля, и наблюдала, как он снимает с себя одежду. Отблеск свечи вырисовывал могучие линии его широкой груди и бедер.

— Вы производите на меня потрясающее впечатление, милорд, — призналась она.

Габриэль негромко засмеялся, устраиваясь в постели рядом с Фебой. Протянув руку, он уложил голову Фебы себе на грудь.

— Это ты потрясающая, любовь моя.

— Что ты сказал? — заморгала Феба.

— Я сказал, что ты потрясающая.

— Нет, после этого, — нетерпеливо настаивала она. — Как ты назвал меня?

Габриэль улыбнулся:

— Кажется, я сказал — любовь моя.

— Да-да. Пожалуй, мне это нравится.

— Ты же знаешь, это правда, — произнес Габриэль. — Я люблю тебя. Наверное, я любил тебя с того самого дня, как прочел первое послание таинственной Дамы-под-вуалью.

— Ты не представляешь, как я счастлива, — прошептала Феба.

Габриэль сжал ее лицо в ладонях.

— Кажется, ты не очень-то удивлена моим признанием в вечной любви.

Феба склонила голову и поцеловала Габриэля в шею. Когда она вновь подняла глаза, он заметил пляшущие в них искорки.

— Должна признаться, я догадалась, что ты, возможно, любишь меня, когда так снисходительно отнесся ко всем моим глупым маленьким выходкам.

— Мне самому следовало проявить бдительность, — суховато возразил Габриэль. — Твои приключения вовсе не такие уж незначительные, да и не случайные. От твоего безрассудства все твои родные преждевременно постареют.

— Раскаиваюсь, раскаиваюсь во всех своих приключениях, — быстро заверила его Феба. — И клянусь, больше ничего подобного не случится.

Габриэль негромко рассмеялся:

— Счастлив это слышать. — Он обхватил руками голову Фебы и прижался губами к ее губам. — Только не забывай повторять мне, что ты меня любишь, и я буду смотреть на твое безрассудство сквозь пальцы. Я с тобой и сумею позаботиться о тебе.

— Я люблю тебя, — прошептала Феба.

— Я люблю тебя, — произнес Габриэль, прикасаясь губами к трепетным губам жены, — люблю больше жизни.

Феба подгадала так, чтобы бал-маскарад в «Дьявольском тумане» совпал по времени с публикацией «Безрассудной отваги». И книга, и прием оказались даже более успешными, чем она могла мечтать.

Вечером огромный холл «Дьявольского тумана» заполнили гости в средневековых костюмах. Рыцарские доспехи, украшавшие зал, служили прекрасным фоном пестро разодетой толпе. Музыка отражалась от старых каменных стен. Феба с гордостью подумала, что замок выглядит именно так, как он должен был выглядеть столетия тому назад, когда здесь собирались по праздникам рыцари и их дамы.

— Что за умница моя дочь! — похвалила ее графиня Лидия, с удовлетворением оглядывая зал. — Феба, дорогая моя, тебе удалось сделать замечательный ход.

— Ты имеешь в виду турнир, который мы устроили днем? — улыбнулась Феба. — Правда, я здорово придумала? Конечно, без Уальда я бы с этим не справилась. Он разработал все детали. Я так боялась, что лошади могут нечаянно столкнуться или кто-нибудь по ошибке ударит кого-нибудь мечом, но все прошло как нельзя лучше.

Графиня насмешливо приподняла брови.

— Турнир, конечно, был очень забавен, но я имела в виду другое. Твой козырь, Феба, — это то, как ты представила всем автора «Искателя приключений». Твой дом будет пользоваться успехом по меньшей мере несколько лет.

— Не так-то легко мне это далось, — пожаловалась Феба. — Уальд решительно возражал, чтобы все узнали, кто автор нашумевшей книги. Понимаешь, он немного застенчив. Удивительно, не правда ли?