Джо Беверли: Моя строптивая леди

— Что ж, я рад, что вы это понимаете, — пожал плечами маркиз. — Сожжение письма я, конечно, предвидел, и устроил это именно затем, чтобы выбить Уолгрейва из колеи, перетасовать карты по-своему.

— Вы предвидели и смерть Генри Вернема? — поинтересовалась Верити.

— Этот алчный дурень сам навлек на себя погибель. Надо сказать, именно в тот момент, когда граф застрелил Генри, я убедился в его безумии.

— Иное дело — Форт, — заметила Честити. — Он болезненно переживает то, что было вынужденным шагом.

— Именно вынужденным, — поддержал Син. — Графа нужно было остановить, и только у Форта был шанс это сделать.

— Как среди гостей оказалась королева-мать? Вы послали ей приглашение, милорд?

— Да.

— Зачем?

— Присутствие августейших особ было существенной деталью моего плана, и потом я надеялся использовать взаимную неприязнь Уолгрейва и леди Августы. Разумеется, я никак не думал, что дело примет столь опасный оборот, я всего лишь ожидал поддержки со стороны королевы-матери.

— Просветите нас и насчет Нериссы Трелин. Как вы сумели добиться ее расположения?

— Вопрос не ко мне, а к Брайту.

— Охотно отвечу, — сказал тот с кривой усмешкой. — Я завлек Нериссу в зимний сад и позволил ей соблазнить себя. Потом, как и было задумано, вы все собрались в оранжерее. Мы оказались в ловушке. Нерисса ужасно испугалась, что нас обнаружат, потому что Трелин, этот болван, ревнует ее именно ко мне. Мы сидели тихо и исправно подслушивали, но потом оказалось, что у Нериссы и в мыслях нет обелить имя Честити. Наоборот, она давилась от смеха, словно перед ней разыграли пошлый водевиль. Пришлось сунуть ей под нос письмо. Думаю, теперь она от всех от нас не в восторге.

— Как и ее госпожа, — добавила Верити.

— Да, но обе они в высшей степени благоразумные дамы, — успокоил Родгар. — Леди Августе не нравится, когда ее впутывают в интригу, сплетенную кем-то другим, но она чувствует себя обязанной — ведь я набросил на ее эскападу покрывало некоторого добронравия. Она будет молчать. — Он с усмешкой оглядел Сина. — Помнится, ты клялся, что не будешь настаивать на браке, если я сумею восстановить репутацию леди Честити. Я это сделал, но, боюсь, ценой твоего брака, так что придется тебе идти под венец.

— Милорд, он уже отрезал себе путь к отступлению, — сказала Честити, играя кольцами.

— Этот романтический жест мог нам дорого обойтись, — довольно резко заметил Родгар. — Син, в будущем не добавляй штрихов к моим планам, они всегда отточены до блеска.

— В будущем, милорд, я надеюсь быть недосягаем для ваших планов, — сказал тот беззлобно.

— Какая черная неблагодарность! — тем же тоном ответил маркиз.

Некоторое время спустя Син и Честити оказались единственными, кто бодрствовал в громадном безмолвном особняке. Обитатели и гости Родгар-Эбби отдыхали после тяжкого потрясения. Поскольку свободных комнат не осталось, Честити пришлось разделить с Сином его постель, и теперь они лежали в крепком, но целомудренном объятии.

— Никаких вольностей до первой брачной ночи? — поддразнила Честити.

— Никаких! — заверил Син.

— Через два дня? Так скоро?

— Если твой брат не передумает.

— С чего бы ему передумать?

— Уэры снова не в ладах с Маллоренами, — сухо ответил Син. — Форт винит во всем Родгара, как будто это Родгар нажал на курок.

— Но ведь маркиз не мог предвидеть, что отцу вздумается целить в королеву-мать!

— Форт уверяет, что Родгар намеренно не выстрелил в графа и не позволил Бренду, хотя у обоих были взведенные пистолеты. Он считает, что это был ловкий ход, чтобы сделать его отцеубийцей.

— А ведь в самом деле… я заметила, что Родгар удержал руку Бренда, когда тот понял пистолет…

— Я тоже заметил, — сказал Син, и Честити поняла, что это не дает ему покоя. — Возможно, Родгар предвидел последствия: Маллоренов могли обвинить в убийстве из мести, а Форт лишь поступил по совести.

— Горе бедняге Форту! — Девушка содрогнулась. — Родгар мне в общем-то нравится, но иногда у меня от него мурашки по коже.

— Горе нам всем! У меня нет ни малейшего желания продлевать эту драму. Если эти двое и дальше будут скалить друг на друга зубы, я постараюсь как можно скорее уехать отсюда. Надеюсь, тебе понравится в Новой Шотландии. Ее еще называют Акадией.

— Уверена, что понравится. Я охотно переименовала бы ее в Аркадию. — Честити потянулась к Сину для поцелуя. — Это будет наш личный рай, твой и мой.