Барбара Картленд - Желание сердца

— Бесполезно, если языком ты будешь говорить сладкие речи, а глазами посылать их к черту, — предостерег ее Джимми.

Корнелия посмеялась над его словами, но прекрасно поняла, что он имел в виду, и готовясь отправиться в путь с мистером Мазгрейвом, она вспомнила предостережение конюха и внимательно посмотрела на себя в зеркало.

Волосы на затылке, несмотря на бесчисленные заколки, уже выбились из прически и свисали неопрятными прядями. Корнелию вдруг охватило сильное желание стянуть с головы шляпку, освободиться от надоедливых нижних юбок и закрытого платья на жестком корсете, надеть бриджи для верховой езды и вновь оказаться в своей стихии.

Ей пришлось вырядиться в платье, которое сдавливало, словно тиски, и только потому, что она срочно понадобилась родственникам, хотя их интересовали ее деньги, а не она сама.

— Ненавижу! — вслух произнесла Корнелия и увидела, как в зеркале отразился внезапный огонь, вспыхнувший в ее глазах.

В памяти всплыл совет Джимми «не проклинать их взглядом». Корнелия выдвинула ящичек туалетного столика. В глубине лежали очки с темными стеклами. Когда-то ее заставили носить их в течение трех месяцев, после того как на охоте она упала с лошади и сильно повредила глаз, так что даже не переносила света.

Корнелия надела очки. Они скрыли глаза и в то же время придали ей чувство защищенности, словно она отгородилась от всего мира. Когда девушка спустилась вниз, при виде ее мистер Мазгрейв удивленно вскрикнул. Она объяснила, что у нее болят глаза, но поняла: он подумал, будто она старается скрыть слезы.

Пусть думает, что хочет. Очки — это защита, и она будет их носить.

На Юстонском вокзале их встретил лорд Бедлингтон. Поблагодарив мистера Мазгрейва за услуги и отпустив его, Корнелия смогла по дороге на Парк-Лейн изучать родственника, скрывшись за очками.

Лорд Бедлингтон сделал над собой усилие, чтобы быть любезным с осиротевшей племянницей.

— Тетя представит тебя молодым людям твоего возраста, — сообщил он. — Когда только станет известно, что ты прибыла в Лондон, тебя станут приглашать намножество балов. Тебе понравится здесь, моя дорогая.

— Благодарю вас, дядя Джордж.

Корнелия решила говорить как можно меньше, чтобы не обмолвиться лишним словом.

— Надеюсь, ты умеешь танцевать? — спросил дядя.

— Немного, — призналась Корнелия.

Она не стала рассказывать, что ее единственным партнером был собственный отец, и танцевали они под аккомпанемент матери, игравшей в гостиной на рояле, который никогда не знал настройки.

— Мы легко найдем для тебя учителя, — сказал лорд Бедлингтон. — Теперь, когда ты должна войти в общество, тебе, наверное, захочется многому научиться. Без колебаний можешь просить все, что захочешь.

— Мистер Мазгрейв сказал мне, будто вы хотите, чтобы я осталась в вашем доме до совершеннолетия.

— Совершенно верно, — согласился лорд Бедлингтон, — и твои родители хотели бы этого, я уверен, особенно сейчас, когда у тебя появился небольшой капиталец.

Губы Корнелии тронула саркастическая улыбка. Так вот что дядя называет небольшим капитальцем, подумала она, — тысячи фунтов, поступающие каждые три месяца.

Элегантный двухместный экипаж, в котором они ехали, продвигался с хорошей скоростью к Вест-Энду, фешенебельному району Лондона. Перед тем как сесть в карету, Корнелия бросила взгляд на лошадь и одобрила то, как сиял начищенный до блеска круп животного и красиво смотрелась сбруя с высоким султаном, хотя, к своему ужасу, увидела, что на лошадь надели мартингал.

Они с Джимми часто разговаривали о злостном использовании мартингала, и хотя ей очень хотелось начать спор с дядей по этому поводу, она поняла, что сейчаснеподходящий момент.

— Надеюсь, тебе понравится здесь, — говорил лорд Бедлингтон. — Жизнь у тебя была горестной: потеря родителей, а теперь еще и кузины.

— Я была очень счастлива в Роусариле, — сказала Корнелия. — Нельзя ли мне жить там?

— Одной? Разумеется, нет. И слушать не стану, — резко ответил дядя.

— Все же я смогу вернуться домой, когда мне исполнится двадцать один год.

— Если захочешь. Но задолго до этого ты уже будешь замужем, — ответил он.

— Замужем? — удивленно повторила Корнелия и покачала головой.

— Ну конечно, — весело отозвался лорд Бедлингтон. — Все юные особы рано или поздно должны выйти замуж. Но у тебя еще будет время подумать обо всем. Ты найдешь, что Лондон очень веселый город, а твоя тетя представит тебя нужным людям.