Киран Крамер: Герцоги налево, князья направо

Мужчина в офицерском мундире, возможно, телохранитель княгини, отошел в сторону. Один из англичан, лорд Уайетт, сделал шаг вперед и откашлялся.

— Княгиня Наташа, позвольте познакомить вас с леди Поппи Смит-Барнс, дочерью овдовевшего графа Дерби.

Поппи наклонила голову и произнесла:

— Считаю за честь познакомиться с вами, княгиня.

Леди Наташа тоже наклонила голову.

— Я вижу у вас в прическе русские цветы, — проговорила княгиня на безупречном и благозвучном английском языке. — Это ромашки. Я заметила их еще с лестничной площадки.

— Да, — ответила Поппи с улыбкой.

Она была рада, что княгиня заметила цветы. Собираясь на бал, она решила украсить прическу цветами, которые растут в России, — в честь Сергея.

— Выньте их из волос, — отрывисто произнесла Наташа.

Поппи ощутила мгновенную вспышку тревоги, щеки у нее загорелись ярким румянцем.

— П-почему? — с запинкой спросила она.

Но Наташа уже отошла от нее без всяких объяснений. Лорд Уайетт, сдвинув брови, резко повернулся к Поппи и потребовал нетерпеливым шепотом:

— Сделайте то, что она предложила, леди Поппи. Мы не желаем никаких осложнений в отношениях между нашими странами.

Поппи не могла взять в толк, каким образом цветы у нее в волосах могут вызвать дипломатический конфликт между Россией и Англией. Но поскольку она являлась дочерью члена палаты лордов, ей не оставалось ничего иного, как подчиниться. Дрожащими пальцами она извлекла из прически ромашки и запихнула их в свой ридикюль.

Все окружающие смотрели на нее с нескрываемым любопытством.

— Глазейте на кого-нибудь еще, сделайте одолжение! — выпалила она и направилась прямиком к Элинор и Беатрис.

Прежде чем она успела открыть рот и рассказать им о том, что произошло между ней и княгиней. Беатрис сказала:

— Мы все поняли.

— Она ужасно злая, — добавила Элинор.

— Но Сергей совсем не такой, — заявила Поппи. — В каждой семье есть свои кислые яблоки, верно?

Однако Элинор и Беатрис ее уже не слышали — обе уставились куда-то ей через плечо.

— А вот и он… — выдохнула Элинор.

— Боже мой! — сказала Беатрис. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Он…

— Само совершенство, — восторженно договорила за нее Элинор. — Неудивительно, что ты отделывалась от всех твоих поклонников.

Поппи повернулась и посмотрела на мужчину, который стоял на верхней площадке лестницы. Сердце ее преисполнилось счастьем.

Сергей!

Он, конечно, повзрослел. И стал еще красивее. Воспоминания о проведенной с ним романтической неделе в Санкт-Петербурге нахлынули на нее.

— Господи, он смотрит прямо на тебя! — сказала миниатюрная блондинка Элинор, чьи густые золотистые волосы так и сияли, отражая свет двойных канделябров, укрепленных высоко на стенах бального зала.

Беатрис, красавица с большими темно-карими глазами и черными волосами, стянутыми в гладкий пучок на затылке, крепко сжала руку Поппи.

— Он был бы счастлив завладеть тобой, — уверенно проговорила она. — Запомни это.

— Если хочешь, мы готовы держаться вместе с тобой, — добавила Элинор.

— Благодарю. — Поппи почувствовала комок в горле. — Я рада, что вы обе есть у меня.

Не говоря более ни слова, все трое соединили руки в общем пожатии со словами, произнесенными жарким шепотом:

— Скорее ад замерзнет, нежели мы…

— …изменим нашим обетам, — уже громко заключила Беатрис.

— И подчинимся нашим родителям, — пробормотала Поппи.

Элинор деликатно зевнула, Беатрис отпила из бокала глоток миндального ликера, а Поппи накрутила на палец локон, ниспадавший ей на плечо.

Она обычно чувствовала себя веселее после того, как произносила обет. А также сильнее и смелее. Вопреки рассуждениям папы о том, что женщина должна знать свое место и что брак всего лишь деловое соглашение, Поппи не собиралась выходить замуж за человека, которому не отдаст своего сердца целиком и полностью. Скорее она и в самом деле останется старой девой в кругу добрых подруг, попавших в сходное положение, чем покорится неприемлемой судьбе.

Князь перехватил ее взгляд и улыбнулся. В сердце у Поппи вспыхнула радость. Она не могла совладать с собой и улыбнулась в ответ.

Сергей ее помнил.

И направился прямо к ней! Поппи строго приказала себе оставаться спокойной и молилась о том, чтобы смогла говорить нормально.

Остановившись перед ней, князь взял ее руку в свою и поцеловал — так же, как сделал это в первый раз шесть лет назад, когда они познакомились.