Мэри Уайн: Похищение невесты

— Женщины мне не приказывают!

— Я — Джемма Рэмсден, сестра барона Риппона.

Мужчина с кинжалом плюнул ей под ноги.

— Ты — та, кем я тебя назову. И заруби себе на носу: называющие себя благородными несут суровое наказание.

Он высвободил ноги из стремян и тяжело спрыгнул на землю. Устремив взгляд на ее грудь, наглец алчно облизнулся и потом поднял руку и ударил ее по щеке. Удар был жестоким и заставил ее отшатнуться.

— Слушайте меня, парни: эти шотландцы готовы на все, лишь бы защитить свои воровские обычаи. Как и все вы, я слышал о лорде Риппоне, и вот что я вам скажу. Ни один приграничный барон не разрешит своей выросшей в холе сестре ездить по землям, сидя в седле по-мужски. Она врет.

— Я говорю правду. Я сестра Керана Рэмсдена. Приграничье — не место для трусливых девиц, вот почему меня приучили не шарахаться от собственной тени. — Джемма провела рукой по лицу, стерев кровь, тонкой струйкой текшую из угла ее рта. — Не смейте распускать руки, сэр.

— Руки? — Он снова захохотал и опустил одну руку, прикрыв пах латной перчаткой. — Я намерен распустить не только руки! Твоему шотландскому телу придется ублажить мощного английского петушка! Нам поручено найти вашу королеву, и мы с парнями давно не развлекались. Риппон ни за что не выпустил бы свою сестру из замка в такой поздний час. Ты ехала к своему любовнику, и я решил помочь тебе ублажить твою плоть. Ложись на спину, если хочешь обойтись без боли.

Остальные одобрительно заворчали, заставив ее похолодеть. Дурное предчувствие леденило кровь, но Джемма отказалась поддаваться страху.

— Вы не посмеете распускать руки, сэр, и я говорю вам это в последний раз.

— Вот и хорошо. Мне надоела болтовня.

Он потянулся к ней, и она вскинула ногу, нацелившись прямо в пах, который он так угрожающе ей демонстрировал. Ее каблук сильно ударил по незащищенному телу — и рыцарь сдавленно закричал. Он попятился, заставив ее ощутить прилив надежды, однако это чувство оказалось мимолетным. Злобно зарычав, он посмотрел на нее с настоящим бешенством. С горящими от ярости глазами он грязно выругался, растирая место удара. Похоть, смешанная со злобой, вызвала у нее сильное желание попятиться, но Джемма сумела справиться с собой. Пусть ей инстинктивно хотелось броситься в бегство, но она заставила себя остаться на месте. Она не желала падать к его ногам: это ей ничем не поможет. Было совершенно ясно, что этот человек привык измываться над теми, кто слабее его.

— Ты за это заплатишь, сука! Кровью истечешь, когда я с тобой закончу!

Он ринулся к ней под одобрительные возгласы своих товарищей, однако его жадные руки к ней так и не прикоснулись. Копыта какого-то коня простучали так близко, что Джемма уже решила, что будет растоптана. Она не шевельнулась, принимая эту судьбу с радостью, как гораздо лучшую, чем та, которую уготовил ей похотливый рыцарь. Джемма даже улыбнулась и глубоко вдохнула вечерний воздух, ожидая, когда же копыта боевого коня размозжат ее тело.

Однако боль почему-то не пришла. Вместо этого сильная рука подхватила ее с земли и бросила на мощное животное, которое ворвалось в круг англичан. Внезапное появление всадника повергло отряд англичан в панику. Их кони вставали на дыбы, заставляя отчаянно скрипеть доспехи воинов, пытающихся с ними совладать. Слышались крики и проклятия, однако самым громким звуком оставался топот коня, на спину которого ее подняли. Она висела поперек крупа вниз головой, и перед ее глазами мельтешили копыта и вздымалась земля, не давая понять, что происходит. Хорошо, что она не стала ужинать, иначе из-за этого тошнотворного зрелища ей пришлось бы опустошить желудок.

Сильная рука лежала на ее спине, помогая не упасть с коня. Новые звуки раздавались вокруг — это был решительный распев боевой шотландской песни.

Похоже, английские рыцари нашли тех, кого искали: шотландцев, которых так высокомерно считали во всем уступающими им.

Сейчас Джемма могла только молиться, чтобы англичан постигла кара.

Божественного вмешательства шотландцам не понадобилось.

Они захватили англичан врасплох, получив немалое преимущество. Боевые кличи облаченных в цвета клана шотландцев оглашали склоны, кони мчались друг за другом. Англичане сгрудились вокруг своего предводителя. Теперь их испуганные кони шарахались и вставали на дыбы. Внезапно шотландцы снова запели, и их низкие голоса громыхали вокруг растерявшихся англичан, словно удары грома. Меркнущий свет делал их атаку еще более мощной, внушив англичанам иллюзию, будто их противники материализовались из тьмы.