Карен Хокинс - Клятве вопреки

Годы шли, его состояние уменьшалось, и лорду Мактоту становилось все труднее и труднее уберегать жену и дочь от правды.

Бриггз был уверен, что именно это нервное напряжение в конечном счете привело к совершенно неожиданной смерти милорда. Однажды его светлость, пожаловавшись на усталость, пошел вздремнуть — и больше не проснулся.

Леди Мактот оказалась совершенно разоренной, но она была сделана из более крепкого материала, чем ее муж. Получив информацию от поверенного покойного лорда о плачевном состоянии финансов, она встретила реальность лицом к лицу.

Его хозяйка забрала дочь из дорогого пансиона во Франции и отвезла домой в Англию, выставила четыре из их пяти огромных домов на продажу, рассчитала избыточный штат прислуги и без сожаления продала почти все из знаменитых драгоценностей Мактота.

Вдова лично следила за каждой сделкой, и благодаря ей хитрые посредники тоже получили максимально высокий доход.

Но когда со всем было покончено и гора счетов оплачена, у леди Мактот остались средства только на то, чтобы продолжать вести тихую и скромную жизнь в единственном оставшемся особняке на окраине Мейфэра.

Правда, он со всех сторон был окружен домами преуспевающих торговцев и их семей, и высшая знать сочла бы его расположение неподходящим, но леди Мактот, никогда не стремившаяся войти в светское общество, считала свое пристанище милым и чудесным.

Она с дочерью Люсиндой жила там очень просто, пока та не выросла, не вышла замуж и не переехала в собственный дом.

Подавив вздох при мысли о мисс Люсинде, Бриггз взял маленький поднос.

— Кекс к чаю, миледи?

Леди Мактот засмеялась робким смехом, делавшим ее похожей на молодую девушку.

— Вы, наверное, слышали, как заурчало у меня в желудке?

— Конечно, нет. — Бриггз щипцами положил небольшой кекс на тонкую фарфоровую тарелку и поставил ту перед ее светлостью. — Просто я очень хорошо знаю вас, миледи.

— Это правда. — Леди Мактот откусила кусочек. — Так он лимонный! Мой любимый! Не знаю, что бы я делала без вас.

И Бриггз тоже не знал — потому что, если не считать одну из внучек, которая часто навещала бабушку, леди Мактот была совершенно одна на всем белом свете.

Раздался громкий звук гонга, и миледи с удивлением взглянула на дворецкого.

— Мы ожидаем посетителя?

— Нет, миледи. — Бриггз подошел к ближайшему окну, приподнял край шторы и улыбнулся. — Это мисс Маркейл.

— Замечательно! — Леди Мактот сделала глоток чая и осторожно поставила чашку, звякнув донышком о блюдце. — Интересно, почему Маркейл пришла без предупреждения? Обычно она присылает записку, прежде чем…

Дверь отворилась, и лакей, отступив в сторону, пропустил в гостиную внучку ее светлости. Высокая и стройная, с изящной фигурой в форме песочных часов, облаченная в экстравагантную мантилью цвета морской волны с темно-синими оборками из лент, мисс Маркейл Бичем была образцом моды, ее захватывающую дух красоту невозможно было отрицать. Откинув вуаль, сняв очаровательную шляпку и тряхнув черными локонами, красиво обрамлявшими ее лицо, она стремительно промчалась через комнату — молодая копия своей когда-то такой красивой бабушки.

— Очень рад видеть вас, мисс Маркейл, — поклонился ей слуга.

— Добрый день, Бриггз, — доброжелательно улыбнулась она ему, — Как ваша жена? Надеюсь, она чувствует себя лучше, чем тогда, когда я была здесь последний раз? По-моему, у нее болел зуб.

«Морнинг пост» когда-то сообщала, что некий русский князь заплатил однажды десять тысяч фунтов, только чтобы мисс Бичем спела песню на празднике в честь его дня рождения. Слушая этот голос, Бриггз мог только представлять себе, какая астрономическая сумма могла у нее, в конце концов, сложиться.

— Благодарю вас, мисс. Моя жена вполне здорова.

— Ты как раз успела к чаю.

Леди Мактот протянула внучке руки.

— Замечательно. Добрый день, бабуля. — Маркейл легонько обняла бабушку. — Надеюсь, у тебя все хорошо.

— Все прекрасно. — Леди Мактот похлопала по дивану рядом с собой. — Однако удивляюсь: почему ты так торопилась, что даже не прислала записку, как обычно?

Маркейл бросила взгляд на Бриггза, и пожилой дворецкий немедленно поклонился и направился к двери.

— Я подам еще чаю и кексы.

Как только дверь за ним закрылась, Маркейл повернулась к бабушке.

— Да, у меня все в порядке. Я хорошо кушаю. И пока не влюблена. А теперь, когда с формальностями покончено, мы можем поговорить.