Элен Бронтэ - Чужой жених

— Ох, Розамунда, я должна, но я не могу! — даже Розамунде Филлис не могла признаться в том, что с нею происходит. — Как мне пережить эту помолвку?

— Ты должна потерпеть лишь несколько часов. — Розамунда умела убеждать. — Ты и сама знаешь, что помолвка ничего не значит! Помолвка еще не венчание! Если ты и дальше будешь холодна с Ризингом, он рано или поздно сообразит, что брак с тобой не принесет ему ничего, кроме неприятностей. Я же проявлю обходительность и дам ему понять, что буду благодарна и признательна всю свою жизнь, если он выберет меня.

— Я так дурно выгляжу, — жалобно протянула Филлис.

— Мы все исправим! — Розамунда решительно взяла в руки щетку для волос и принялась за дело.

Под сердитым взглядом отца, обещающим впоследствии весьма неприятный разговор, Филлис улыбалась и кивала подходящим к ней гостям.

В душе она была благодарна Имоджин и мистеру Барриту, получавшим свою долю поздравлений и наполовину отвлекавшим гостей от нее, Филлис, и чрезвычайно довольного сэра Джона, непринужденно кланявшегося всем без разбору.

Мистер Уилтон не подошел к мисс Найт и ее жениху, он словно намертво приклеился к полу чуть позади Баррита, и Филлис почувствовала некоторое облегчение при мысли о том, что ей не придется прямо смотреть в его пронзительные, все понимающие глаза, по крайней мере не теперь.

После паузы бал продолжился, и обрученные пары выступали впереди танцующих.

— Наконец-то это свершилось! — воодушевленно говорил Ризинг, крепко сжимая руку своей невесты. — Когда вы так задержались, я уже начал опасаться, что какая-то причина помешала вам вернуться в зал, но ваша матушка заверила меня, что вы просто взволнованы предстоящим испытанием и ваша милая подруга, мисс Тиллард, поднялась успокоить вас и привести в зал.

— Ваше беспокойство было не напрасным, сэр. — Филлис искривила губы. — Я действительно не собиралась участвовать в этом фарсе, но Розамунде удалось уговорить меня.

Сэр Ризинг от неожиданности замер на месте, за что тут же поплатился — следовавшая за ними пара танцующих толкнула его, сэр Джон опомнился и повлек Филлис дальше.

— Мне крайне неприятно слышать от вас такие ужасные слова, мисс Филлис. — Ризинг напомнил девушке надувшуюся лягушку из книги по естественной истории.

— Всего лишь вчера я говорила вам, как мало удовольствия доставляет мне эта помолвка. Неужели вы полагали, что сегодня что-либо изменится? — Она отвернулась от Ризинга и случайно встретилась взглядом с Уилтоном, танцующим неподалеку. Щекам стало жарко, Филлис так резко повернула голову в другую сторону, что танцующие пары на мгновение расплылись у нее перед глазами.

«На самом деле сегодня все не так, но я не способна даже самой себе признаться, насколько все изменилось», — подумала она.

Сэр Джон осыпал ее упреками в непостоянстве и безрассудстве, в завершение своей речи пообещав обязательно поговорить с мистером Найтом о поведении мисс Найт, ведь он сделал все, как полагается, и не заслужил подобного отношения с ее стороны. Джентльмен выглядел таким обиженным, что Филлис могла бы пожалеть его, если б была на это способна.

Танец закончился, и девушка немедленно отошла от своего жениха как можно дальше. Ей не хотелось дышать одним воздухом с Ризингом, его угроза обратиться к ее отцу показала ей, какая у него жалкая и мелочная душа. Ее отвращение еще усилилось, к нему примешивался страх перед отцом — мистер Найт, без сомнения, будет разъярен, когда услышит, как обошлась его дочь с сэром Джоном.

Ризинг проводил ее сердитым взглядом, но возле него вдруг случайно оказалась мисс Тиллард, готовая выслушать его жалобы и ободрить его. Они уже танцевали вместе в самом начале бала, и теперь благоразумная юная леди предложила сэру Джону немного пройтись по вечернему саду, насладиться прохладой после духоты бальной залы. Сэр Джон после разговора с миссис Найт уверился в том, что мисс Тиллард всецело одобряет помолвку подруги, и решил открыть ей часть своих опасений. Розамунда оказалась именно тем слушателем, в котором он нуждался.

Филлис заметила маневр подруги и невольно улыбнулась. Сама же она сочла, что с нее довольно, и вовремя вспомнила о садовом лабиринте. Ей хотелось остаться одной, но она боялась вернуться в свою комнату, ведь туда мог зайти рассерженный ее холодностью отец.

Из зарослей лабиринта раздавались веселые голоса, хихиканье перемежалось притворно-испуганными возгласами юных леди, которым казалось, что они заблудились. О чем совершенно не жалели их легкомысленные поклонники.