Наталия Орбенина - Белый шиповник

Бедная девушка совсем растерялась. И немудрено!

Первый раз в жизни ей признавались в любви!

Роев тоже пришел в величайшее волнение. Он давно хотел объясниться. Да все никак не мог собраться с духом. Каждый вечер, ложась спать, он продумывал до мелочей разные варианты, при которых этот разговор мог произойти. И вдруг сегодня, так внезапно, на будничной прогулке, в зарослях колючего шиповника!

– Наверное, нам ничего не надо говорить друг другу сейчас. Вы успокойтесь, а потом, на холодную голову, примете решение.

– Какое решение? – изумилась Надя.

– Я прошу вас быть мой женой, – бесцветным голосом произнес Владимир.

Надя от этих слов совсем потерялась. Она знала по книжкам, и романам, что девица в подобной ситуации должна ответить радостным согласием и скрепить его пылким поцелуем. Но ей совсем не хотелось целовать Володю. А тем более выходить за него замуж! Конечно, они целовались, при встрече, при расставании, поздравлениях, пожеланиях и прочее. В лобик, в щечку. Она представила, как он крепко прижмет ей К себе, вопьется губами в ее рот… Стало так неприятно, что мурашки побежали по коже. Но что же делать? На ум приходили одни банальности. После уже сказанной глупости лучше и вовсе молчать! Но ведь и молчать нельзя, коли ждут ответа!

На Владимира жалко было смотреть. Он поник головой и стал еще меньше ростом. Роев был невысокий, но крепкий, подвижный и гибкий.

Будучи старше Нади почти на десять лет, он выглядел ее ровесником. Особенно когда играл с ней в мяч, катался на велосипеде или предавался другим радостям жизни, свойственным только очень молодым, легкомысленным и жизнерадостным людям. Теперь же он стоял перед нею с видом побитого ребенка, русая челка падала на лоб, губы плотно сжаты, глаза потухли.

Наде очень нравились эти глаза, всегда умные и доброжелательные. Но не за глаза же замуж выходить!

– Я поставил вас в неловкое положение, Надежда Васильевна! Простите меня! Мне надлежало бы переговорить с вашими родителями, но я посчитал необходимым сначала сказать вам о своих намерениях. Если вы позволите, мы оставим теперь этот разговор и вернемся к нему позже, когда вы привыкнете к этой мысли и обдумаете мое предложение. Сейчас я отвезу вас домой и приеду через день за ответом. Согласны?

Надя уныло кивнула головой. Они отправились к коляске, стараясь не смотреть друг на друга от смущения. Роев правил сам. Он купил эту щегольскую коляску для прогулок на природе и частенько приглашал Надю и ее родителей.

В этот год им стали дозволять ездить вдвоем.

Владимир стал настолько своим человеком в доме, что можно было без опаски доверить ему юную барышню.

Роев приходился семье Ковалевских дальним-дальним родственником, как говорится, седьмая вода на киселе. Он родился в Москве, но рано покинул свое семейство и уехал искать удачу в Петербурге. Прибыв в столицу, он навестил Василия Ковалевского, отца Надежды, имея при себе письмецо с просьбой о протекции. Поначалу его встретили холодно и настороженно, как любого незваного гостя, да еще просителя. Однако в просьбе не отказали, он получил захудалое местечко и стал потихоньку обживаться в столице. Снял маленькую, но пристойную квартирку, упорно трудился, заводил нужные знакомства.

Владимир обладал приятной располагающей внешностью, незлобивым характером. К тому же имел хорошее образование и приятные обходительные манеры. –Через несколько лет он получил наследство после смерти родителей и стал вполне состоятельным человеком. Он купил загородную усадьбу в окрестностях Петербурга, недалеко от усадьбы Ковалевских, и стал частенько наведываться к ним по-соседски. Его оценили и полюбили. Ковалевский активно проталкивал молодого человека вверх по служебной лестнице. Его жена, красавица Катерина Андреевна, свела Роева со своими родовитыми и знатными знакомыми. Он стал завсегдатаем их роскошного дома на Троицкой улице в столице и незаметно стал другом семьи. Особенно нежно Ковалевские стали опекать милого Володю, когда подросла их единственная дочь Надя.

Казалось бы, чего тревожиться родителям девушки из аристократической семьи, с хорошим приданым? Их беспокоила сама Надя. Удивительным образом девочке не передались яркая красота и привлекательность родителей. В свое время брак Василия и Катерины наделал много шуму в светском Петербурге. Редко можно встретить семейную пару, где оба супруга столь привлекательны. Василий Никанорович обладал что называется .породой, статью, благородной изысканной мужской красотой. Правда, с годами некогда точеные черты лица расплылись, фигура располнела и обмякла. Зато жену его время не брало. Катерина Андреевна точно сошла с картин Гойи. Гордая стать, черные брови вразлет, карие блестящие глаза, корона темных волос. Она любила носить в ушах крупные камни, которые мерно раскачивались в такт ее королевской походке. Когда родилась девочка, от нее ожидали неземной внешности.