Конни Брокуэй - Герой ее мечты

Последний «скандал» неожиданно дал Венис дополнительное время. Как раз перед тем как она покинула Нью-Йорк, Тревор предупредил ее, что пройдет еще несколько месяцев до того, как появится какой-нибудь подающий надежды претендент на ее руку, готовый пойти на риск общественного самоубийства, ухаживая за ней. А это означало, что у нее есть несколько месяцев на то, чтобы доказать свой способности. У нее, возможно, есть месяцы, но лучше всего начать не откладывая.

Боясь выглянуть в окно, Венис прижала ухо к двери. Он ушел, вероятно, навсегда. Она решительно покончила с этим случаем, поклявшись больше не тратить время на бесполезные размышления, но не могла не прошептать:

— Если бы только…

— Дьявол, Маккэнихи, ты дерьмово выглядишь, — весело приветствовал Блейн Фарли Ноубла, появившегося в «Золотой жиле».

— Заткнись, Фарли, — беззлобно отозвался Ноубл, опускаясь на стул напротив более молодого человека. Мольбы матери наконец-то были услышаны, подумал он. А почему еще в проститутке вдруг проснулась совесть после того, как девица преодолела все трудности и добилась его… э-э… интереса?

По крайней мере хорошо, что не было свидетелей его позорного поражения.

— Может быть, вам, старикам, следует собрать свои шмотки и оставить эту территорию нам, тем, кто помоложе? — сказал Блейн. — Не пойму, почему ты зациклился на том, чтобы превратить эту землю в какой-то гигантский парк. Их полно на востоке, они только и ждут тебя с корзиной для пикника. А Скалистые горы — это страна исследователей и искателей приключений, а не велосипедистов. Здесь есть золото, которое предстоит найти, и я намерен получить свою долю.

— За десять лет никто не нашел в этих горах золота, дурачина. Золото закончилось.

— Скажи, Ноубл, что ты делал в горах на этот раз? Я думал, ты закончил все работы для сенаторов. Собирал ромашки?

Ноубл фыркнул.

— Давай же рассказывай, — не отставал Блейн. — Мне интересно. Правда.

— Ладно. Я подсчитывал число пород животных в определенных районах, чтобы можно было документально подтвердить популяцию. Людям, финансирующим федеральный закон, согласно которому здесь должен быть создан национальный парк, необходима текущая информация.

— Эх, да это было просто развлечение.

— Да. — Ноубл оставил без внимания сарказм Блейна. — Пока пара медвежат не разорвала мою одежду и не раскидала мои вещи по всему восточному склону.

— А я удивлялся, почему ты выглядишь как оборванец, — рассмеялся Блейн. — Значит, поэтому на тебе разодранная рубаха? Они утащили всю твою одежду?

— Угу. — Заметив взгляд крупной, полногрудой женщины за стойкой, Ноубл крикнул ей: — Принеси мне чашку кофе — и сделай настоящий кофе, Сэл, иначе я подам на тебя жалобу в суд, клянусь Богом, я это сделаю, — яичницу из полдюжины яиц, какого-нибудь мяса, с которого не нужно соскабливать плесень, и буханку хлеба.

— Не получишь никакого свежего хлеба, получишь сухари. Не получишь ничего, кроме вяленой лососины, и не получишь настоящего кофе. А если вздумаешь ограбить меня, я сверну твою гадкую ирландскую шею. Так что не пытайся заговаривать мне зубы, Ноубл Маккэнихи.

— Ты умеешь находить подход к женщинам, — тихо захихикал Блейн, — ничего не скажешь, Ноубл. Это просто дар свыше.

— Эй, Фарли, заткнись! — Вытянув руку, Ноубл шлепнул Блейна по шляпе, так что она слетела с его головы. Увидев гладко выбритую голову своего молодого друга, Ноубл медленно наклонился вперед: — Господи Иисусе, Блейн, тебя оскальпировали!

— Не все хотят иметь такие длинные волосы, что на них можно повеситься, — Блейн густо покраснел. — В общем, пришлось. Вышло отвратительно.

Помахивая пальцем перед носом Блейна, Ноубл поучительно прошептал:

— Я предупреждал тебя о непристойных домах, Блейн. Отчетливо помню, что предупреждал.

Лицо Блейна стало пылающим, кроваво-красным. А Ноубл просто громко расхохотался:

— Послушай, сынок, если все, что ты унес из той постели, — это нежелательная небольшая семейка, то ты довольно легко отделался.

Подойдя вперевалку, Сэл со стуком поставила на стол две кружки, от которых поднимался пар, и, не останавливаясь, пошла дальше.

— Ноубл, — Блейн наклонился вперед, — я больше никогда не пойду ни в одно из таких мест.

— Да? — Ноубл поморщился, когда крепко заваренный напиток обжег ему горло. — Почему? Одна из девиц захихикала в неподходящий момент? — У Ноубла возникла мимолетная мысль о собственной таинственной пташке.