Конни Брокуэй - Чужая свадьба

— Но как я могу? — понизив голос, спросила у Анри Арно леди Агата Уайт, смущаясь присутствия других пассажиров, ожидавших посадки на поезд. — Бигглсуорты полагаются на меня. Они боятся, что если не сумеют организовать достойную свадебную церемонию, то семейство маркиза Кот тона никогда не примет молоденькую мисс Бигглсуорт как равную…

— Но каким образом это касается вас, дорогая леди Агата? — с очаровательным французским акцентом спросил месье Арно.

Леди Агата растерянно взглянула на собеседника, пытаясь сообразить, как деликатно объяснить ему свое необычное положение и связанное с ним влияние в свете. Было бы нескромным прямо указать на свое бесспорное влияние, но она должна была заставить его понять, насколько важными могут оказаться ее услуги… или нет?

Может быть, в волнении усомнилась леди Агата, ее влияние не так уж велико, как она думала.

— Бигглсуорты уверены, что мое участие позволит девушке войти в высшее общество. Они даже говорят, — извиняющимся тоном добавила леди, — что единственной причиной, благодаря которой общество отважится отправиться в такое отдаленное и глухое место, как Литтл-Байдуэлл, является то, что устраивать празднество буду я. Как я делала это для вашей дочери, сэр. — Леди Агата зарделась. Сколько же лет прошло с тех пор, когда она последний раз краснела?

— Прекрасно, — заверил ее Анри Арно. — Но, как ни восхитительно было свадебное торжество, не от него зависело счастье моей дочери. В отличие от того решения, которого я добиваюсь от вас и от которого, безусловно, зависит мое будущее, мое счастье и, возможно, в некоторой степени и| ваше собственное, не так ли? Если и вы питаете ко мне такие же чувства, дорогая леди Агата. — Он взял ее затянутую в перчатку руку и поднес к губам.

Решимость леди Агаты начала таять. Его речь звучала так благородно, его галльское лицо было таким серьезным, и разве не романтично, что он следовал за ней всю дорогу до вокзала? Но разве она могла вместо того, чтобы ехать в Литтл-Байдуэлл, — билет дама держала в руке, — сбежать во Францию с месье Арно?

Если бы она не дала своего согласия… Но тетушка невесты, мисс Эглантина Бигглсуорт, была старой подругой любимой кузины леди Агаты. И когда милая Хелен попросила! ее, вся история выглядела волшебной сказкой: простая деревенская девушка выходит замуж за человека, который является в высшем свете не только самым завидным холостяком, но и наследником одного из самых знатных семейств.

— Боюсь, мисс Бигглсуорт очень расстроится, и я никогда себе не прощу, если…

— Ах! Никогда не слышала подобного вздора, — откуда-то из-за спины месье Арно послышался возмущенный женский голос. — Не хочу умалить ваши заслуги, мэм, но поверьте мне, если эта девица сумела заполучить маркиза, она вряд ли нуждается в вашей помощи!

Леди Агата в растерянности посмотрела по сторонам. Она с изумлением увидела, что этот грубоватый совет исходил не от какой-то, как она могла бы предположить, кокни, а из уст вполне благополучной и благородной на вид молодой леди, в живописной позе расположившейся на скамье.

Женщине было на вид лет двадцать пять. Она поражала необычной красотой: словно высеченные скульптором тонкие черты лица и высокие скулы. Глубоко сидящие, прикрытые тяжелыми веками карие глаза светились теплотой, над ними — тонкие прямые темные брови. Только рот — слишком широкий, чувственный, с полными губами — несколько не подходил для леди, его трудно было бы назвать… ротиком.

Леди Агата перевела взгляд на огромную яркую шляпу незнакомки, венчавшую густые, зачесанные вверх рыжевато-каштановые волосы. Среди полосатых лент гнездились веточки шелковой сирени, а на макушке колыхались длинные крашеные пурпурные перья.

Хотя ее платье и не подходило для путешествий, оно отвечало последнему крику моды и явно было дорогим. Тонкое, цвета слоновой кости кружево у нежной шеи и узких запястий, облегающий корсаж юбки из дорогого шелка с оттенком барвинка. Платье подчеркивало тонкую талию и стройные бедра женщины и, расширяясь, свободно падало вниз, почти закрывая верх ботиночек из козловой кожи. Такое платье должно было стоить не меньше двадцати пяти гиней. Конечно, ничего подобного не могла себе позволить простолюдинка.